Потому что этические вопросы – это вопросы о том, что хорошо и что плохо, как должно и как не должно быть. Все это слабенькие полутоновые раскраски, которые все время кажутся то одним, то другим. Именно поэтому человек с такой легкостью подчиняется разного рода религиозным, сектантским эгрегорам. Причем остается подчиненным им надолго, на значительно более долгий срок, нежели человек, подчиненный эгрегориальному воздействию военной истерии.
Все эгрегоры в той или иной мере смещают этические оценки. В этом их большая опасность. Не столько социальная (потому что они и есть социум), сколько персональная опасность для человека. Руководствуясь ложными, сфальсифицированными указаниями, человек далеко от себя уходит и ломает собственную этическую систему.
Мы говорим сейчас: мысли, цели… Но ведь каждая мысль, каждая цель на самом деле – это вроде как не страшно. Ну, займется человек чем-то не своим, а потом через какое-то время разберется, что это не его, и откажется от этого.
На самом деле это ситуация страшная. И ужас ее заключается в том, что любая мысль человека, любое его действие – это время его жизни. Если посмотреть на проблему с той стороны, что эгрегоры заставляют нас тратить время жизни не на жизнь, а на обслуживание невесть чего, то ситуация представляется куда более серьезной.
Это управление, воздействие и перенаправление человека на ненужные ему цели происходит с любым человеком, пока он не отрешится от этого нарушающего свободу воли влияния. По сути, мы говорим о нарушении свободы воли, являющемся результатом античеловеческого воздействия, излучения коллективной энергии человечества и накопленных в ней ошибок.
Разумеется, времени своей жизни очень жалко. Нам его отведено не так много, чтобы тратить на всякую ерунду. К тому же ерунду, не нужную никому в частности, а нужную только самой себе. Это какая-то самоподдерживающаяся социальная связь, которая никому в особенности не нужна.
Но у этой ситуации, как и у монеты, есть две стороны. Эгрегоры до определенной степени полезны. Например, болельщики сидят вместе, болеют и радуются. У них есть общий язык, и эта общность им что-то дает. Или, например, покупка модной вещи. Один не зря распрощался с деньгами, а другой это оценил. Это тоже важно, тоже полезно, это тоже коммуникация.
Но с другой стороны, все это воздействие для нас оказывается опасным. Полностью избежать эгрегориального воздействия, отказаться от него – задача, слишком сложно выполнимая, да и не приносящая особой пользы. Выполнив ее, мы лишаемся минусов, но ведь при этом лишаемся и плюсов.
Намного более интересным было бы иное выполнение задачи: убрать то, что нам не нужно и неприятно, – нелегитимное, античеловеческое воздействие эгрегоров – и оставить то, что нам полезно, что может послужить нам как индивидууму, как живому человеку. Если мы выполним эту задачу и сможем убрать зомбирующую часть и оставить только нужную, полезную для себя и для всех, это будет означать, что мы сумели перестроить отношения с эгрегориальным слоем.
Мы перестраиваем его для того, чтобы не быть в подчинении у управляющего слоя со всеми его ошибками и антигуманной эгоистичностью. Мы будем взаимодействовать с ним так, как это удобно, как благотворно для нас и для окружающих.
Фильтр для сигнала
Единственная сложность заключается в том, что влияние этих эгрегоров всепроникающе. Вы ведь уже проводили эксперимент с телевизором. И могли убедиться: нельзя сказать, будто существуют какие-то конкретные моменты, мысли или слова, при помощи которых эгрегоры на нас воздействуют. Их влияние проявляется тогда, когда вы думаете в том или ином направлении, находясь в ситуации энергообмена с другими людьми, а соответственно, и с эгрегорами.
Получается так, что воздействие эгрегоров проникает везде. Исключив какие-то его отдельные моменты, мы ничего не добьемся. Поэтому и лекарство от него должно полностью фильтровать внешнее воздействие, удаляя из него то, что вам в данный момент не нужно. Если мы получим такой фильтр, то будем считать, что мы справились со своей задачей.
