Эгипет. Том 1 - страница 95
Именно как мистер Толбот он был известен Кларксону и Чарльзу Следу и всем тем лондонцам, с которыми жил и сиживал в тавернах; Эдвард Толбот из… бог весть откуда, поскольку жил он то у одного приятеля, то у другого, пока не разражалась очередная ссора или пока не находился новый, более многообещающий приятель; именно как Эдварда Толбота Кларксон и представил его доктору Ди.
А еще у него не было ушей; вместо ушей у него были Два шрама и две маленькие приросшие краями шишечки над ушными отверстиями, и, чтобы скрыть их, он, практически не снимая, носил облегающую черную шапочку, отчего вид у него делался весьма ученый, или по крайней мере старорежимный, как у доктора времен королевы Марго. Ушей он лишился в городе, название которого напрочь позабыл, за преступление (фальшивомонетничество, или еще того хуже, или, нет, совсем в другом роде), которого он не совершал, но в котором его облыжно обвинили благодаря невежеству и злобным наветам толпы, но истинной истории происшедшего — или той версии, которую он бы счел истинной историей происшедшего, — он не рассказывал никому, даже самому себе. Все это случилось с ним уже после того, как он оставил Оксфорд, где степени он так и не получил, а уехать был вынужден еще из-за одной истории, которую он тоже не хотел или не мог рассказать так, чтобы ее понял хоть кто-нибудь; много лет спустя доктор Ди так и не смог восстановить ее целиком, хотя то и дело слышал какие-то отрывки и обрывки. В тот мартовский вечер, когда тучи мчались мимо лупы, как быстроходные пинасы при свежем ветре, и когда Кларксон привез его по реке в Мортлейк, ему было двадцать семь лет.
У него была книга, прочесть которую он не мог; собственно, поэтому он сюда и приехал. А еще у него был друг, а может враг, который долгое время его преследовал; он знал запах дыхания, но имени его не знал.
«Как она к вам попала?» — спросил доктор Ди, когда книга легла перед ним на стол.
Длинные белые пальцы мистера Толбота теребили сложную систему узлов, которыми он связал принесенный с собою сверток.
«Да-да, я расскажу вам, — сказал он, — я все вам расскажу, всю историю. Как она ко мне попала: я вам расскажу».
Кларксон нетерпеливо потянулся к узлам на бечевке, но Толбот отмахнулся от него; больше, однако, он так ничего и не сказал, и только руки у него дрожали, когда он разматывал слой за слоем старое тряпье, в которое завернул книгу.
Доктор Ди встал и отодвинул в сторону бокал с вином чтобы можно было открыть на столе книгу.
Это был манускрипт, написанный на узких листах потного пергамента и прошитый густо пропитанной жиром черной нитью. Ни крышек, ни переплета у книги не было. Символы, которыми она была написана, начинались прямо в верхней части первой страницы, без каких бы то ни было заставок, так, словно это была вовсе и не первая страница. Доктор Ди взял лампу и склонился над книгой.
Мистер Толбот перевернул первый, сильно попорченный червями лист. На второй странице было все то же самое: сплошная колонка символов, от верхнего обреза до нижнего.
«Это шифр, — сказал доктор Ди. — Я смогу его прочесть, если только за ним скрывается один из знакомых мне языков».
«Шифр, — сказал мистер Толбот. — Так точно».
Он снова уставился на раскрытую книгу. Он так долго и так часто разглядывал эти страницы, что помнил их едва ли не наизусть, как какой-нибудь учебник грамматики, однако, поскольку смысла написанного он понять не мог ни на гран, они всякий раз открывались ему как будто заново, свежо и странно.
Смотреть на них было все равно что чувствовать себя причастным тайне, разом вынесенным за скобки и наделенным привилегией доступа; это чувство было знакомо ему с детства, когда он, еще не выучившись грамоте, часами разглядывал книги, зная, что за этими значками кроется смысл, что они чреваты смыслом, но не зная, что каждый из них означает.
Он сдвинулся в сторону, чтобы доктор мог сесть перед книгой.
«Так как же, — снова спросил его доктор, — она к вам попала?»
