В углу у окна сидел еще один человек. Они называли его Космонавтом. Он не принимал участия в споре. Недавно он вернулся из трудного рейса к звезде Ван-Маанена. За годы полета он отстал от стремительного ритма земной жизни и с интересом прислушивался к разговору. Космонавт сидел спиной к беседующим. Он не мог их видеть, но стоило ему закрыть глаза, как он представил себе нескладную фигуру нейропсихолога, его длинные ноги с худыми коленками, торчащими из низкого кресла. Конечно, он сейчас щурит свои бледно-серые глаза и яростно жестикулирует. А Сергей, великолепный Сергей Сомов, стоит перед ним с холодно-иронической улыбкой на красивом лице и нетерпеливо покачивает головой, и большие пальцы его соединенных сзади рук нервно вращаются, обгоняя друг друга.
— Чего ты от меня хочешь? — кипятится Петти. — Я ведь не отрицаю наличия Узловых Переходов, я не отрицаю возможности каких-то невероятных, необъяснимых свойств пространства в этих загадочных областях, я даже не отрицаю возможности существования взаимопроникающих пространств, о которых вы, физики, так много болтаете в последнее время, но ничего толком не объясняете. Я хочу только втолковать в твою дубовую голову одно…
— Я прошу вас быть корректнее, — заметил обиженно Сомов.
— …только одно! — выкрикивает в ответ Петти. — И пойми, это не утверждение, а только свободное предположение, гипотеза, так сказать.
— Ладно! Давайте ваше свободное предположение, — сказал Сомов.
— Я предполагаю…
— Свободно предполагаете, — иронизирует Сергей.
— Я предполагаю, — игнорирует Петти замечание Сомова, — что сущность психодинамического поля мозга имеет нечто общее с силовыми полями пространства в областях Узловых Переходов.
— Это действительно весьма свободное и весьма смелое предположение, — ядовито замечает Сомов.
— Я утверждаю, что…
— O sancta simplicitas![4] Я тебя понял! — воскликнул физик. — Ну да, вы, по-видимому, считаете, что поскольку ни то, ни другое поле не поддается обнаружению нашими человеческими средствами, значит, они идентичны!
— Я не говорил, что они идентичны!
— Мне все ясно. — Друзья уже давно на «ты», но в пылу спора, там, где нужно было подчеркнуть невежество противника, они обращались к вежливой форме. — Это абсурд! Хотя, если рассматривать ваше предположение как парадокс, оно будет даже иметь некоторую ценность для издателя юношеского научно-популярного журнала. — Сергей явно издевался над собеседником. — Это вроде доказательства от противного: если два явления необъяснимы, значит, они идентичны.
— Я не говорил, что они идентичны, черт тебя побери! — взрывается наконец невозмутимый Петти. — Я не физик и не хочу углубляться в тонкости теории Узловых Переходов. Я говорю только о принципиальной возможности такого сходства. Это почти доказал Белов, и, если бы не его гибель, я бы сейчас не спорил с тобой.
— Гибель Белова еще ничего не доказывает, — упрямится Сомов.
— Я читал его отчет, — Петти кивнул в сторону космонавта, по-прежнему молча сидящего у окна, — о чрезвычайном происшествии на «Кристалле». Эксперимент, который произвел Белов на глазах экипажа, говорит сам за себя. Белов почти всю жизнь провел на звездолетах, классифицируя поля в пространстве. И он нашел поле, резонирующее с психодинамическим полем мозга. Я уверен в этом.
— Я тоже читал этот отчет. Помню, с каким нетерпением я ждал его после сообщения с Лоры об исчезновении Белова. Однако я не уверен, что оно связано с резонансом полей. Тут что-то другое. Может быть…
— Ничего другого! — воскликнул Петти. — Ничего другого! Жаль, что у меня нет под рукой отчета. Постой… Попросим его рассказать. Поподробней. А?! Это будет получше отчета.
— Я слышал ваш разговор, — неожиданно прозвучал голос космонавта, непривычно глухой и напряженный. — Мне кажется, Петти прав.
— Это очень интересно, — бросил Сергей, пододвигая свое кресло к креслу космонавта.
— Это было… — начал космонавт.
— Нужно было поговорить об этом раньше, — озабоченно заметил Петти.
— Не мешай ему!—воскликнул Сомов. — Что за несносная манера перебивать!
— Это было девять лет назад. С экипажем в пять человек я шел на «Кристалле» к Эпсилон Эридану.
