Ее настоящая жизнь - страница 6
Ведь здешняя литературная вселенная не призвала ее, и выходило, что никакого дисбаланса в том, что сделал мерзавец Гумберт Гумберт (Г.Г.!), а после него еще больший мерзавец Клэр Куилти (К.К.!), которого убил крайне ревнивый (прямо как ее выдуманный сицилийский супруг) этот самый Г.Г., и не было.
Но этот дисбаланс все же был – потому что события в данной литературной вселенной, развиваясь так, как придумал это автор, разрушили жизнь дурочки Лолиты, а помимо нее и прочих детей, которых растлевали Г.Г. и его антипод и, вероятно, зеркальный двойник К.К.
Да, дисбаланс, вне всякого сомнения, был, и с самого первого прочтения «Лолиты» он заставлял Нину думать над тем, как бы сложилась судьба Лолиты, девочки пусть и не ангельского характера, но вполне обыкновенной и уж точно ничуть не распутной, как все время пытался внушать читателю Г.Г., если бы она не встретилась с Гумбертом – а вернее, конечно, он с ней.
Сокровенное желание устранить этот дисбаланс, пусть и путем уничтожения ткани романа, в итоге и привело Нину в этот мир.
В мир «Лолиты» – и мир Гумберта Гумберта, который ехал в заштатный городишко Рамздэль в соседнем с ней купе, чтобы после своего прибытия, уверенный, что делать ему там нечего (дом-то родителей его потенциальной жертвы сгорел дотла, видимо, как писал он, а точнее, автор Набоков, от демонического пожара, бушевавшего всю последнюю ночь в жилах Г.Г.), весьма нехотя посетить мать Лолиты, сдававшую комнату, и, уже собираясь возвращаться в Нью-Йорк, узреть в саду Лолиту – и остаться там.
Испоганив тем самым жизнь и самой Лолите, и ее безмозглой матери Шарлотте, погибшей позднее под колесами автомобиля хоть и не напрямую от руки Г.Г., но по причине его преступных действий, да и еще много кому.
Ну нет, раз уж она тут оказалась, то обратно не вернется. Хотя могла бы – потому что при ее повторном проникновении в один и тот же роман все предыдущие изменения в литературной вселенной исчезли бы, и все вернулось на круги своя. По этой причине, исправив течение того или иного романа, точнее не романа, а событий в возникшей из его текстуры параллельной вселенной, Нина никогда более не наведывалась туда ни при каких обстоятельствах.
Иначе пришлось бы все начать заново.
Она провела в «Лолите» уже почти два месяца (хотя, вернувшись, как водится, узнает, что миновало всего семь минут), и это были два месяца ее жизни – пусть и в параллельной вселенной!
Решить, как она остановит Г.Г., было самым простым – и в то же время самым сложным. Проще всего, и в этом Нина не сомневалась, было бы его элементарно ликвидировать. Ведь она, пользуясь сведениями, разбросанными по роману Набоковым, сумела разыскать на Восточном побережье США и университет, в котором Гумберт Гумберт преподавал европейскую литературу, и узнала, что у Г.Г. «срыв» и он «приходит в себя», а потом вышла на психиатрическую клинику, где тот подлечивал свои порядком потрепанные старосветские нервы (жаль, что не преступную душу!), и, наконец, застукала героя на холостяцкой квартире в Нью-Йорке, где тот явно размышлял, что же ему теперь предпринять.
И как реализовать свою преступную страсть к нимфеткам.
К вояжу в «Лолиту» Нина готовилась давно, практически все время с тех пор, как стала одной из посвященных в тайну «Книжного ковчега», понимая, что для путешествия в 1947 год в США надо будет подтянуть не только свой весьма позорный английский.
Ведь о каком немыслимом количестве логистических мелочей ей пришлось думать! О подлинных долларах той эпохи, о поддельных, но выглядящих как настоящие водительских правах штата Нью-Йорк, выданных на имя Нины Дорн (пусть она все еще Арбенина – но ее доктор уже сделал ей предложение руки и сердца, причем три раза… и трижды она отвергала его, так как он упорно отказывался говорить, из какого произведения он родом), об одежде, о тонкостях съема квартиры, о поездке на железной дороге, о содержимом дамской сумочки, о темах для светской беседы на политические и отвлеченные темы, о…
Да просто обо всем!
Немудрено, что понадобилось столько времени, прежде чем Нина решилась.
