— Кто такая Вероника Лейк?
— У нее была стрижка, как у вас. Но конечно, она была гораздо более мужеподобной.
— Кейт была права, — говорю я, краснея и думая, каким образом лучше дать понять, что я гетеросексуал.
— Не обижайтесь на Джулиана, он вышучивает только тех, кто ему нравится. Кстати, меня зовут Кейт.
— Джош.
Она протягивает мне руку, но я уже исполняю лондонский светский поцелуй в обе щеки. Правда, в процессе мне приходит в голову, что я веду себя несколько развязно, но какая-то теплота в ее манерах или мгновенно распознанная принадлежность к одному классу подсказывает мне, что ничего страшного. Она несколько напоминает мне Молли, но без зазнайства, колючести, ненадежности и стремления доминировать.
— Ну, хорошо, пока вы тут поедаете друг друга, я отправляюсь куда-нибудь поужинать, — говорит Джулиан.
— По-моему, ты так ужасно вел себя с Джошем, что должен пригласить его поужинать с нами, — говорит Кейт.
— Думаю, ему и покрепче доставалось. Эти репортеры ужасно толстокожие. Иначе им и нельзя, — говорит Джулиан.
— Ко мне это не относится.
— Вы еще расскажите, что никогда не публикуете того, что вам рассказывают по секрету.
— Так оно и есть.
— Вы никогда не задавались вопросом, правильно ли вы выбрали профессию?
— Регулярно спрашиваю себя об этом.
— Тогда, наверно, я смогу помочь. Кажется, один из сегодняшних гостей работает в агентстве по поиску талантов, которое называется «Исполнители роли богини киноэкрана». Вполне может оказаться…
— Джулиан… — с упреком говорит Кейт.
— Джош. Я и моя сестра будем более чем польщены, если ты присоединишься к нашему ужину.
— Ох!
— Слышу разочарование. Боишься пропустить важную серию «Коронэйшн-стрит»?
— Нет, конечно. «Ох» относится к тому, что Кейт твоя сестра.
— Джош, поскольку ясно, что между нами назревает нерушимая дружба, будет честно, если я открою тебе тщательно охраняемую тайну. — Его голос понижается до шепота. — Дамы, которых ты встретишь в моей компании, едва ли могут оказаться моими любовницами. Потому что я не такой, как другие мужчины.
— Я рад, что ты сказал мне.
— А я рад, что ты рад. Но эта история ни в коем случае не должна стать кому-либо известна. Иначе моей репутации будет нанесен непоправимый удар.
* * *
Я полагаю, что вы хотите узнать про ужин, но о нем мало что можно рассказать. В целом о знаменитостях — а за исключением Кейт или изредка чьей-нибудь жены или подруги я был единственным, кто не был известен публике, — нужно заметить, что воображение рисует их гораздо более интересными, чем они есть в жизни. В том конце стола, где я сидел, были кинорежиссер, два нетрадиционных комика, продюсер и сценарист, имя которого еще не на слуху, но станет таким после выхода «Четырех свадеб и одних похорон». Но в отношении удовольствия слушать их разговоры или понятности их для окружающих они ничуть не лучше, скажем, строителей, или работников сферы социального обеспечения, или специалистов по санскриту.
Например, кто-нибудь из них говорит: «Кажется, Джонни получил „добро“ на экономию сыра Роуаном».
И вот я сижу там с идиотской ухмылкой на лице, пытаясь выглядеть приятным и ненавязчивым, готовый поддержать разговор со всяким, кто того пожелает, но не осмеливаясь начать его сам в такой августейшей компании, и пытаюсь расшифровать сказанное. Джонни — Гилгуд, может быть? Роуан — Аткинсон? Какая-то комедия, связанная с сыром? Может быть, просто созвучно «экономии сыра», но я не разобрал слова?
Потом кто-то встревает с «разве это было не через восемь пунктов после развязки?».
— Нет, я думаю, что приятным воспоминанием мы обязаны Джейку.
— По поводу кроличьих поворотов Тони?
— Смотря чьему рассказу верить. Как мне передавали, это Рупо и Вернер украсили зубцами шоколадную пепельницу. У Кена и Эммы, в прошлый четверг. Сразу после полумесяца нижней челюсти протея.
— Протей? Если это не огненная саламандра, то я — Дерек Элмс.
Ремарка: раскаты понимающего смеха.
* * *
Через несколько недель я несколько ближе знакомлюсь с Джулианом и Кейт за обедом в «L’Escargot». Поскольку на этот раз моя очередь угощать, я могу провести это как служебные расходы для новой колонки о шоу-бизнесе, которую я получил. На самом деле шансы на то, что этот вечер даст материал для приличной статьи, так же малы, как вероятность того, что хозяйка не подойдет к нашему столику со словами: «Ах, Джулиан, Джулиан, почему ты к нам не заходишь? Был на прошлой неделе? Ты был на прошлой неделе? Ну значит, я права — ты целую неделю не был!»
