Тот, кто контролирует т-кабинки, может редактировать эти мечты. Мечты не одного человека — всего человечества!
А историю делает правящая страта. Какая история им выгодна на данный момент, такую историю человечество и имеет.
Вспомни, общество мирового Порядка сложилось именно тогда, когда порталы стали повсеместны. Или ты думаешь, человечество смогло объединиться просто договорившись?
— Теперь я, кажется, понял, что вы делали рядом с «метро», — сказал я.
— Да, у нас есть сторонники по всему миру. Мы уничтожим эту заразу!
— А, может, ни такая это и зараза, — тихо проговорил я.
— Ты это о чем? — сказал Борька, как-то странно на меня посмотрев.
— Может, так лучше? В нашем обществе нет безработных, все при деле, все уверены, что смогут заработать на кусок хлеба. Раньше молодой человек сам не знал, чего хочет. Поэтому плодились экономисты, юристы, журналисты, которые не могли найти работу по специальности. Или просто не годились для такой работы. Теперь их не будут даже обучать профессии, которая не требуется обществу!
И войн тоже нет. Ни к этому ли стремилось человечество всю свою историю?
— Ты это брось! Тебе тоже мозги промыли!? Вспомни, какую цену мы за это платим? Вспомни «выбраковку»? Вспомни детей, которые не смогли пройти свой первый в жизни IQ-тест? И последний, — тихо добавил Борис.
Ненавижу!
— Ты прав, — просто сказал я. Пальцы сами собой сжались на подлокотниках.
Неожиданно тишину разорвал пронзительный вой сирен. Борька стрельнул взглядом в мою сторону и сразу повернулся к мониторам. Что-то сказал в микрофон, прижал к уху приемник. Снова подозрительно посмотрел на меня:
— Нас раскрыли. Сейчас сюда летят опековские Глобал Хавки. Минут через двадцать они тут все разбомбят к чертовой матери.
Немного подождал. Затем махнул рукой, словно на что-то решаясь. Подошел к ящику в углу комнаты, достал оттуда два автомата Калашникова. Один бросил мне:
— От прежних владельцев достались, — и добавил. — Пошли.
Вой сирены нарастал. У меня заложило уши.
Внутри меня словно что-то перевернулось, я сильней сжал калаш. Люди, забывшие свое прошлое, не достойны будущего.
