Генри успокоился, поднял глаза и увидел в дверях доктора Сакураи.
Женщина кого-то высматривала, ее беспокойный взгляд метался по столовой и не находил искомого. Сакураи приподнялась на носочках, вытянулась, тонкие пальчики оттягивали рукава медицинского халата. Выглядела она до того потерянной, что даже Макалистеру стало ее немного жаль. Сората же сидел к выходу спиной и видеть метания любимой не мог, а Генри не спешил привлекать его внимание.
– Куда ты смотришь? – Кимура нахмурил брови настороженно. Руку убрал, чему Генри несказанно обрадовался. Было бы странно, заметь Кику их держащимися за руки, как парочка на первом свидании. К тому же Генри чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы не нуждаться в поддержке.
– Никуда. Не обращай внимания.
Кимура не стал оборачиваться, зато Сакураи увидела его, и лишь присутствие Макалистера останавливало ее на месте. Британец с интересом ждал, что она предпримет. Подойдет и уведет Сорату силой, которой в хрупком невесомом тельце и не заподозришь? Нет, собралась уходить.
– Ай, осторожнее! – Руми взмахнула руками. – Все ноги оттоптала.
– Прошу прощения, – безропотно извинилась Кику, и у Руми округлились глаза от удивления:
– Это мои един… любимые туфли! – оскорбленно взвыла Асикага, и Генри сразу догадался по ее интонациям, что та жаждет устроить скандал на пустом месте. – Извинениями не отделаешься.
Кимура обернулся на голоса сразу, вскочил, порываясь побежать за Сакураи. Но Генри, подчиняясь сиюминутному порыву, удержал его за руку.
– Простите, – повторила Кику и попыталась уйти. Протиснулась мимо Руми, и та обиженно крикнула вслед, намеренно громко:
– Трусиха! Беги-беги!
– Пусти. – Сората кинул на британца отчаянный взгляд.
– Ты ее правда так любишь?
Он не ответил. Генри разжал пальцы.
Кимура не успел совсем немного, Генри только поднялся и зло шваркнул тарелку на поднос. А потом услышал грохот.
В дверях Сората столкнулся с Курихарой Хибики и отлетел в сторону, опрокинув ближайший стул, жалобно звякнувший о плитку пола. Хибики никак не отреагировал и направился прямиком к Макалистеру.
– Сэма нигде нет, – заявил он, и Генри отметил, что голос его чуть подрагивает, а дыхание срывается с губ неровно, как после бега. – Вы комендант, вы за нас отвечаете. Вы обязаны… – по телу парня прошла короткая судорога, и он с трудом закончил фразу, – обязаны вернуть его.
Сората уже поднялся на ноги и переглянулся с Генри. Макалистер мигом отбросил прежние тревоги:
– Давай по порядку. Что стряслось с Чандлером?
– Его нет в комнате, кровать холодная, – принялся торопливо перечислять Хибики. – Верхняя одежда на месте, обувь тоже. Я обошел всех, к кому он мог пойти, но его никто не видел. Найдите Сэма или…
Губы его дрогнули, скривились, будто он хотел расплакаться, но пересилил себя, повторил упрямо:
– Найдите Сэма.
Беда пришла откуда не ждали. Всмотревшись в побелевшее лицо Курихары, Генри понял, что тот чего-то не договаривает, впрочем, оно рано или поздно все равно всплывет наружу.
– Успокойся, все будет хорошо. – Макалистер положил руку ему на плечо, и тот на удивление стерпел панибратский жест.
Генри постучал по столу, привлекая внимание:
– Минутку, пожалуйста! Все посмотрели на меня, – убедившись, что собравшиеся вняли его словам, продолжил: – Кто-нибудь сегодня видел Сэма Чандлера? Нет? А вчера вечером? Ночью? Не может быть. – Он посмотрел на каждого, но ответа не дождался. – Кто-то же должен был его видеть.
Он немного растерялся, не зная, что еще сказать.
– Я видел.
Кимура нервно провел рукой по волосам, сегодня гладко убранным в тугой пучок.
– Сората?
Казалось, сердце ухнуло, как медный гонг. Кимура прямо встретил его взгляд и повторил:
– Я видел Сэма, вчера, – при этом он чуть дернул бровью, будто намекая на что-то, и Генри его понял. – Около одиннадцати. В коридоре первого этажа.
– Что он говорил? Куда шел? – налетел на него Хибики, сгребая рукой за воротник поварской формы. – Он выглядел расстроенным?
Генри всерьез задумался о том, что он, бывший полицейский, куда в меньшей степени наделен детективным талантом чем любой из местных обитателей. Николь, Сората, Руми, теперь вот и Курихара. Надо было это прекращать.
