Пробуждение было резким, и первое что я увидел, была открывающаяся полупрозрачная крышка ящика, в котором я находился, и почти сразу надо мной нависла фигура закованного в бронескафандр врага. Первой реакцией было вцепиться клешней в горло, отсекая голову и поменять позицию, прикрываясь им от заград-огня. В следующий момент мое голое человеческое тело буквально выдернули наружу.
Только сейчас я обратил внимание на звуки идущего боя. Вот гулко и с повизгиванием молотит крупнокалиберный корабельный пулемет противоабордажной обороны, вот зло ширкает тяжелая плазменная пушка, и тут же громкий стрекот легких турелей и короткие тихие очереди ручного оружия. Я ощущал присутствие арахнидов и нескольких Слышащих, координирующих штурм. Они были где-то совсем близко. Инстинктивно потянувшись к ним, получилось почувствовать их взаимодействие, гибель воинов и огромную тушу рейдеров арахнидов. Никакого слияния, я не мог взаимодействовать с ними. Мозг неохотно начал принимать изменившиеся обстоятельства, и я сфокусировал глаза на присевшем передо мной человеке в легком скафандре. Похоже это кто-то из тех. персонала. Кроме двоих работников в легких скафандрах, в просторном отсеке корабля находилось трое тяжелобронированных бойцов и около десятка человек в средней броне. Вооружение в основном энергетическое.
— Ты меня слышишь?! — в очередной раз прокричал человек, махая рукой у меня перед лицом.
— Да.
— Не понял, ты меня понимаешь? — до меня дошло, что разговор идет не на русском
— Да, понимаю. — ответил я, без труда переходя на неизвестный мне язык. В голове всплыло знание что это общий язык миров Содружества, но удивиться непонятному знанию мне не дали.
— Отлично! — произнес стоящий рядом тяжелый пехотинец, и я расширенными глазами смотрел как его ментополе выстрелило жгут энергии куда то за стену помещения. Почти сразу же замолк гул пулемета, а стрекотание турелей и ручного вооружения стало непрерывным.
Меня буквально впихнули в средне бронированный скаф, когда в проем широких дверей нашего отсека влетели несколько человек, занявших позиции за передовыми и занявшихся своим вооружением. В этот момент мой скафандр активировался, хотя единственное, что мне стало доступно в данный момент — голосовая связь. Остальные функции были для меня загадкой, в том числе и как из него выбраться. Меня буквально забросили за угол какого-то оборудования, хорошенько впечатав в стену, однако прежде чем меня закрыли телами тяж. пехи, встав полукругом, я успел заметить изменения в ментополе двоих работников и, судя по всему, командира людей в средних бронескафах. Вокруг шеи каждого из них струился тонкий красный поток энергии, к слову сказать, у меня и моего прикрытия были такие же линии, только насыщенного синего цвета.
— Все, хана, станок продавили, а трещотки их долго не продержат!
— Связь с рубкой упала! По ногам им сразу, и добиваем! Крайли, тяжелые по-любому ваши! Все следим за целеуказателями, уроды, а не то сам вам ноги повырываю! — проорал командир, линия на шее которого медленно впитывалась в его ментополе, окрашивая его багровым цветом.
— Принято, — собранно ответил один из тяжелобронированных.
Понеслось. Железный перебор множества лап и в проходе появляется воин в тяжелых доспехах. Танк в миниатюре. Более двух метров в высоту и не менее полутора в ширину, уже потерявший где-то одну клешню и несколько лап, красавец в изодранной броне не успел даже навести свою пушку. Плазмоганы у двоих из тяжпехов угрожающе шоркнули и разворотили ему нагрудную броню. По падающему изломанной куклой арахниду в бой ринулась многолапая группа прорыва, состоящая в основном из небронированных или слабобронированных особей. Мясо. Измотать и обескровить — вот их цель. Однако шквал огня слаженно обороняющихся людей быстро начал возводить баррикаду из тел жуков на входе в отсек. Возгласы о перезарядке, гранате и другие короткие реплики чередовались с рубленными приказами командира. Это продолжалось несколько минут, и поток арахнидов иссяк, закончившись одинокой небронированной особью.
