— Ладно, — не стал спорить парень. — Тогда у него рецидив.
— А что такое рецидив?
— То же самое, что корь, только хуже. Обеги вокруг амбара со всех ног, потом подойди к шерифу, вытаращи глаза и скажи ему, что у него дома доктор, что его ждет жена и что у Бобби рецидив.
— Еще могу добавить, что у него горит дом, — предложил мальчишка.
— Делай так, как я сказал.
— Ладно, пусть будет так!
— Погоди. Вот еще пять долларов.
Джинго протянул деньги, и Рыжик чуть не задохнулся.
— Черт побери!
— Вперед! — скомандовал юноша.
Мальчишка сорвался с места и, вздымая клубы пыли, исчез за деревьями. Немного погодя усталый, задыхающийся он вынырнул с другой стороны амбара и, оставляя за собой пылевую завесу, исчез в дверях.
Спустя мгновение Рыжик снова появился на улице вместе с шерифом, который шел широким быстрым шагом. Джинго спрятался за деревом. А когда вышел из-за него, направляясь ко входу в амбар, прошел мимо маленького паренька, притаившегося в кустах.
— Давай, ковбой, набрось на нее лассо! — пробормотал Рыжик.
Сделав шаг вперед, Джинго рассмеялся — он принял напутствие мальчишки за доброе предзнаменование.
В дверях амбара стоял один билетер. Ему было прекрасно известно, что перед этим Джинго дали от ворот поворот, но было также известно и то, что случилось с Уолли Рэнкином в задней комнате салуна Слейда. Билетер хорошо разбирался в револьверах и знал, что с их помощью можно сделать, поскольку сам когда-то торговал оружием. Потому он взял билет у Джинго без единого слова. А тот посмотрел ему прямо в глаза, прошел внутрь и бросил на ходу:
— Проводи меня к мисс Тиррел и скажи, что шериф велел меня ей представить. Понял? И чтоб без уверток!
Торговец оружием моргнул, его сердце забилось сильнее.
— Но шериф ничего мне не говорил! — простонал он.
— Я тебе говорю, и этого достаточно, — отрезал Джинго. — Пошли!
Билетер подчинился, ступая на цыпочках, словно боялся наделать шуму, хотя оркестр гремел во всю мощь.
Так они и шли вдвоем через весь зал, иногда останавливаясь, чтобы пропустить кружащиеся в танце пары. Им не удалось остаться незамеченными, что можно было понять из удивленных девичьих вздохов, приглушенных мужских возгласов и неоднократно произнесенного имени «Джинго!». Похоже, все его знали. С другой стороны, он ведь и славился тем, что мгновенно приобретал известность.
— Меня зовут Джим Орвилл, — сообщил он билетеру. — Запомни.
— Орвилл! Орвилл! — забормотал торговец оружием. — Да, я запомню.
Танец кончился, кружившиеся пары распались. В конце зала образовалась небольшая, но очень яркая группа людей. Туда-то и направился Джинго вместе со своей стонущей жертвой.
— Прекрати! — приказал он билетеру. — Мне плевать, что ты потеешь, как поросенок, но я не выношу, когда ты стонешь, словно корова, у которой отняли теленка на убой. Подыми голову, расправь плечи и помни, что все скоро кончится. Вот мы и пришли. Соберись с духом! Скажи себе, что ты ее двоюродный дед и что она должна быть любезна, а то лишится наследства в виде птицефермы. А теперь действуй!
До этого момента все происходило точно так, как организовал шериф. Никто, за исключением лучших людей города, не имел возможности приблизиться к Джинии Тиррел. Сыновья и дочери богатейших золотодобытчиков, скотоводов и лесопромышленников были допущены в избранный круг, но ни один из них там долго не задерживался. Три холодных щеголя в белом, сопровождавшие Джинию, заставляли юнцов чувствовать, что у них или слишком длинные волосы, или невыглаженные брюки, а сюртуки — велики и мешковаты; девушкам казалось, что, побыв хотя бы минутку рядом с Джинией, они будут помнить об этом всю жизнь.
Таким образом, в углу зала расположилась эта холодная, блестящая, вежливая компания, а на некотором расстоянии от нее толпились желающие к ней присоединиться. Джиния Тиррел восседала на стуле, который поставил один из сопровождающих, другой принес ей стакан с холодным напитком, а третий занимал девушку беседой. И именно в этот момент из толпы возник какой-то человек и приблизился к компании. Это был билетер. Весь в поту он судорожно кланялся мисс Тиррел, бормоча и заикаясь:
