– Пожалуй, – лениво согласился Иллари.
– Профессионал, – уверенно возразил джет. – В хайту играют только профессионалы да лопухи вроде тебя, господин, которые ждут – не дождутся, чтоб их облапошили.
– Ну и что? Тем более странно.
– Он же тебя узнал, господин. Неужели не помнишь? Третьего для, в том переулочке. Ты его тогда славно отделал.
– Если я буду помнить всех, кому я набил морду, – проворчал Иллари, – ни на что другое моей памяти не хватит. Голова лопнет. Я помню только тех, кто набил морду мне. Кстати, не хочешь попробовать?
– Если честно – нет, господин.
– Зря отказываешься, – недовольно поморщился Иллари. – Я, конечно, тяжелее, но твое положение совсем не безнадежно.
– В другой раз, господин. Хорошо? – джет откинул челку и серьезно посмотрел на Иллари. – Я бы очень не хотел. Если бы не этот поганец Лохар, ты бы и знать не знал, как я дерусь.
– Много воли взял, паршивец, – уступил Иллари. – Плащ прибери. Кстати, о Лохаре. Что это за талисман такой?
Джет снова посмотрел на Иллари.
– Это мой разум, господин, – тихо сказал он. – Без него я через неделю стану таким же, как все здешние джеты.
Иллари опешил. Талисман – единственное, о чем он продолжал спрашивать джета, но ответ получил впервые. И главное, Иллари понимал, что джет сказал правду. Он доверил свою самую страшную тайну. Почему-то для джета было очень важно, дозволит ли ему Иллари уклониться от драки. Вон как парнишка расслабился, поняв, что драки не будет. И в обмен на уступку господина уступил и он.
– Ладно, – ухмыльнулся Иллари, – считай, что я этого не слышал.
Передаточная запись была забыта. Лишь месяц спустя, разбирая старые бумаги, джет наткнулся на нее и показал Иллари. Много лет спустя Иллари гадал, как бы развернулись события, не выйди они в тот вечер из дома.
Вечер мягко и незаметно превращался в ночь, чистую и черно-прозрачную, как осенняя вода. Иллари ехал, не торопясь, но слуги, зная его привычку к одиночеству, ехали еще медленнее. Они отстали шагов на двадцать, и Иллари мог их не замечать, наслаждаясь красотой прозрачных облаков, неспособных полностью скрыть луну, их почти незаметным розовым оттенком. Ночь начинала мерцать.
И внезапно тишина за спиной взорвалась грохотом и воплем. Иллари обернулся. Шесть черных силуэтов в тени дома склонились над чем-то. Не разберешь даже, над чем, очень уж темно. Над чем? Или над кем? Шесть черных фигур. Шесть. Значит, это седьмой распростерт на земле. Шесть. Даже ослики слуг сбежали. Во всяком случае, их не видно. Шесть. Праведные солнца, до чего темно! Кривоногий – это Лохар. Высокий, с квадратными плечами, это Ахарео. А на коленях стоит, конечно же, Лиу. Его тушу ни с чем не спутаешь. Седьмой. Седьмой!
Иллари, наконец, уяснил, кого он не видит среди шести невредимых. Не хватало одного тела, тонкого и гибкого.
Иллари стремглав ринулся к слугам, даже не заметив, что соскакивая с коня, оборвал стремя. Оно тонко зазвенело на камнях, выблеснуло и спряталось в темноте.
– Ну, как? – выдохнул Иллари, растолкав слуг. Проклятая челка, она затеняет глаза, не поймешь даже, открыты или нет. Да где там! Лицо такое бледное. Убили мерзавцы.
– Ну, как? – безнадежно повторил Иллари.
– Насмерть, – ответил джет, правой рукой протягивая Иллари обломки кирпича.
– С-скотина, – прошипел Иллари.
Левой рукой джет поддерживал голову, словно боялся, что она отвалится.
– Ну и шишка будет, – простонал он, ощупывая голову.
– Вставай, – потянул его за одежду Лохар.
– Лежи! – приказал Иллари и нагнулся к джету. – Голова кружится?
Вместо ответа джет схватил Иллари за руку, вцепился изо всех сил и вскочил, опираясь на его плечо.
– Ты с ума сошел? – взбеленился Иллари. Ему пришлось поддержать джета: мальчишка едва не грянулся оземь.
– Кому велено, лежать!
– Все в порядке, господин, – бескровные губы джета раздвинулись в страшной тихой улыбке. – Я могу идти. Уйдем отсюда, только скорее.
– Идти? Сейчас ты можешь отправиться разве что на тот свет, – Иллари ощущал непонятную тревогу, исходящую от джета, и по мере сил пытался ей противостоять.
– Тогда уходи сам, господин! – джет оттолкнул Иллари и привалился к стене.
