Бежал он весь день, истоптал лапы, но, достигнув цели, припустил сразу к дому № 38. Сердце у него страшно билось. Он вбежал в подвал, оглянулся — и не узнал никого. Там не было ни Дженни, ни тех кошек, с которыми она его знакомила. В их закутке сидел большой сердитый кот, тёмно-рыжий, с грязно-белыми пятнами и боевыми шрамами. Завидев Питера, он грозно зарычал.
— Простите меня, — сказал Питер, — я ищу одну кошку… Это было наше место…
— А теперь не ваше, — оборвал его кот.
— Я понимаю, — продолжал Питер. — Я просто её ищу. Вы её часом не видели? Дженни Макмурр…
— Не слыхал! — ответил кот. — Я тут со вчерашнего дня. Питеру становилось всё хуже. Он обошел всё помещение, но ни одна кошка не слышала про Дженни; и ему уже казалось, что он отсутствовал не трое суток, а три года или три века.
Когда это чувство стало особенно нестерпимым, в дом скользнули две кошки, и хотя было полутемно, он сразу узнал их.
— Пуцци! Муцци! — воскликнул он. — Как хорошо! Это я, Питер!
Они остановились и переглянулись. Потом Пуцци холодно сказала:
— Ах, вы пришли?..
— Да, — не унимался он. — Я ищу Дженни! Вы не могли бы сказать, где она?
Они переглянулись снова, и Муцци ответила:
— Нет, не могли бы.
Питеру стало совсем страшно. — Почему? — спросил он.
— Потому, — отвечали они хором, — что мы вас видели!..
— Меня? — не понял он.
— Вас и эту… иностранку. — И обе высоко задрали носы, что было удивительно, ибо ни Пуцци, ни Муцци не могли похвастаться английским происхождением.
— Вы слушали её глупые стишки, — сказала Муцци.
— И убежали с ней, — подхватила Пуцци.
— Мы сразу сообщили всё Дженни.
— Ну зачем это вы! — вскричал он. — Зачем? А что она сказала?
— Она не поверила, — признались сестры.
— Мы советовали ей уйти, потому что вы её не стоите, но она сказала, что останется вас ждать, — прибавила Муцци.
— Но разве вас дождёшься? — оживилась Пуцци. — Так мы ей и сказали. А эта ваша… Тут её знают как облупленную. Нет, только мужчина может быть таким дураком. Наутро Дженни ушла, значит, поняла, что мы правы. С тех пор мы её не видели.
— Вероятно, вы её ищете? — спросила ехидно Муцци.
— Да! — сказал Питер, не заботясь о том, что эти праведные сплетницы видят его горе. — Я её ищу, она мне очень нужна.
— Что ж, — пропели они дуэтом, — вы её не найдёте. — И отвернулись, высоко подняв хвосты, подрагивающие от гнева.
Питер понимал, что где-то она есть, — но где? Он долго маялся и бродил по площади, пока не догадался, что вернее всего найти её у прежних хозяев. Тогда он уселся под окном Бетси и просидел там всю ночь.
В окнах загорались и гасли огни, разок он увидел каштановую головку в жёлтом сиянии света, но волосы не сливались с серым кошачьим мехом — Дженни на плече не было. Потом все огни потемнели. Когда гореть остался лишь уличный фонарь, Питер стал нежно звать подругу, но не услышал в ответ ни звука и не принял ни одной волны. Наконец кто-то крикнул: «Брысь!» и хлопнул рамой.
Больше взывать он не смел, тем более что вспомнил запреты всесильного мистера Блейка. Но с места не ушёл, на тот случай, если Дженни молчит от злости, а к утру может и смилостивиться.
Прошёл молочник, небо на востоке посерело, потом стало перламутровым, и наконец утро началось. Но жители здешних домов просыпались позже, чем солнце.
В конце концов, из дома № 2 вышел важный человек в шляпе, с чёрным портфелем и пересёк площадь. По-видимому, отец Бетси отправился на службу. От него много не узнаешь, и Питер дождался появления его жены и дочери. Бетси несла ранец, мать шла за ней.
Питер кинулся к ним, взывая:
— Бетси, Бетси! Где же она? Я её обидел, я её ищу, буду просить прощения…
Но Бетси ничего не поняла, она просто увидела, что большой белый кот, истошно мяукая, несётся к ней. Он ей что-то напомнил, она приостановилась, но не узнала его и пошла дальше. А Питер услышал, как она говорит матери:
— Мама, как ты думаешь, она вернётся?
— Бетси, — сказала мать, — уверена ли ты, что это она? Столько лет прошло…
— Что ты!.. — воскликнула Бетси. — Другой такой кошки нет на свете!..
Питер знал, что она права, и сердце его мучительно сжалось. Да, другой такой кошки нет, а он её потерял.
