В дальнем углу стояло фортепиано, скамья возле него пустовала. Я знала несколько мелодий наизусть: брала уроки музыки, пока училась в школе, ведь матушка настаивала, что леди должна играть на инструменте. Она бы упала в обморок, если бы узнала, что однажды я найду такое низменное применение ее урокам и воспитанию, оказавшись одна-одинешенька в этой странной американской таверне. Я поспешно отбросила размышления о безграничном благоразумии своей матери, чтобы случайно не передумать, и подошла к лысому бармену, улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой. Взглянув на меня, он приподнял кустистую бровь, отчего у него на лбу проступили морщины.
– Добрый день, сэр, – сказала я, подойдя к стойке. – Меня зовут Эбигейл Рук. Я только что сошла на берег и нуждаюсь в деньгах. Не позволите ли вы сесть за ваше фортепиано и сыграть несколько…
– Оно сломано, – перебил меня бармен, – уже несколько недель.
Должно быть, я не смогла скрыть своего разочарования, потому что он тут же смягчился.
– Но не спешите, – сказал он, налил пинту пенистого эля и подвинул ее мне, добродушно подмигнув. – Посидите здесь, мисс, переждите снегопад.
Спрятав удивление за благодарной улыбкой, я устроилась за стойкой возле сломанного фортепиано. Оглядев других посетителей, я снова услышала в голове голос матушки, которая непременно заметила бы, что я выгляжу как «легкомысленная девица», если не хуже, а пьяные дегенераты, завсегдатаи подобных мест, вот-вот набросятся на меня, как волки на заблудшую овечку. Но пьяным дегенератам не было до меня никакого дела, да и большинство из них выглядели вполне прилично, хотя казались усталыми после долгого дня. Двое в дальнем конце зала и вовсе играли в шахматы – более чем пристойную игру. И все же мне было странно держать в руке пинту эля, даже хотелось обернуться и проверить, не идет ли директор. Это была не первая моя порция алкоголя, но я все еще не привыкла к тому, что со мной обращаются как со взрослой.
Я взглянула на собственное отражение в замерзшем окне. Всего лишь год назад я покинула английские берега, но уже едва узнавала себя в той молодой женщине, что отражалась в стекле. Соленый морской воздух лишил щеки мягкости, лицо загорело – по крайней мере, по английским стандартам. Вместо аккуратных, украшенных лентами кос, так нравившихся матушке, на голове был небрежный пучок, который казался бы слишком строгим, если бы несколько волнистых прядей не выбилось из него на ветру и не спустилось на шею. Сбежавшая из дортуара девушка осталась в прошлом, и теперь на ее месте оказалась эта незнакомая женщина.
Оторвавшись от собственного отражения, я взглянула на вихрь белых снежинок, кружившихся в свете газового фонаря. Пригубив горький эль, я почувствовала, что кто-то стоит у меня за спиной. Я медленно повернулась и чуть не разлила свой напиток.
Пожалуй, больше всего меня поразили его глаза: огромные, напряженные, пытливые. Глаза и тот факт, что он стоял в каком-то полушаге от моего стула, чуть подавшись вперед, из-за чего мы едва не стукнулись носами, когда я обернулась.
Его черные или темно-каштановые волосы были в полном беспорядке: им хватило приличия лишь лечь зачесанной назад спутанной гривой, из которой выбилось несколько прядей, падающих на виски. У него были острые скулы и темные круги под светлыми, пасмурно-серыми глазами. Казалось, эти глаза прожили уже сотню жизней, но в остальном он выглядел молодым и полным сил.
Я чуть отстранилась, чтобы внимательнее разглядеть незнакомца. Он был худощавым и угловатым. Его толстое коричневое пальто, весившее, должно быть, не меньше его самого, спускалось ниже колен, обвиснув под тяжестью переполненных карманов. Лацканы пальто были не видны за длинным шерстяным шарфом, доходившим едва ли не до колен. Я узнала этот шарф: замотанный им мужчина придержал мне дверь. Видимо, он вернулся в таверну следом за мной.
– Здравствуйте! – выдавила я, восстановив равновесие. – Чем могу помочь?
– Вы только что вернулись с Украины.
Это был не вопрос. Его голос был спокоен, в нем слышались даже нотки… довольства? Пока он говорил, его серые глаза двигались, словно он обдумывал каждую мысль, прежде чем озвучить ее.
