Сильный дождь не переставал лить вот уже полчаса, и когда Мерси вошла в дом со стороны кухни, он еще усилился, заливая улицы, каскадами падая с лестниц в подвальные этажи. Мерси прислонила свой мокрый зонтик к двери и вскоре от него струйкой потекла вода на пол темной кухни прямо к ногам мисс Мотт, всего в ярде от зонта месившей тесто.
— Мне очень жаль, — извинилась Мерси. Мисс Мотт продолжала заниматься своим делом.
— Я относила письмо хозяина.
В этот момент раздался грохот грома. Мисс Мотт подняла свою туго стянутую косами голову, похожую на голову черепахи.
— Меня послали, мисс. Это не моя вина. Мерси обошла кухарку, сделав полный круг.
— И куда же ты теперь собираешься?
Мерси ответила не сразу. Но когда увидела в окне мелькнувшую молнию, быстро направилась к лестнице наверх.
— Вернись потом сюда.
— Я на минуту.
И Мерси убежала. Она оставила грязные следы своих башмаков во всех шести комнатах первого этажа, но не нашла то, что ей было нужно. Дом казался небывало холодным и темным. Мерси взяла один из небольших восковых огарков, которые мистер Констебл оставлял в коридоре в фарфоровой миске, но не зажгла его. Она поднялась на непривычно пустой второй этаж. Дверь в кабинет хозяина была закрыта.
— Господи, сделай так, чтобы Джек Мэггс вернулся. Она открыла дверь. Хотя в комнате было темно, ей показалось, что кто-то в ней есть, она услышала звук, отличавшийся от шума дождя: кап, кап, кап. Мерси зажгла огарок и подняла его повыше.
На письменном столе одиноко лежал листок бумаги. Именно с него падали капли, тихие, как шепот привидения. Она коснулась листка, и капля холодной воды, упавшая ей на ладонь, была шоком, острым, как укол.
Протекала крыша. Мерси попыталась объяснить это мисс Мотт, когда рассерженная кухарка пришла за ней, чтобы вернуть ее в кухню к своим обязанностям. Снова засорился водосточный желоб. Это она сказала хозяину, когда вскоре после мисс Мотт он вошел насквозь промокший в свой кабинет. В это время Мерси стояла на его стуле и пальцем затыкала дыру над шторой. Она продемонстрировала ему и кухарке, как капли теперь уже струйкой стекают по ее руке. Мистер Бакл отослал мисс Мотт в кухню и, протянув Мерси свою мокрую руку, помог ей сойти со стула.
— Он вернулся, не так ли? — спросил он у Мерси.
— Неужели?
Мерси смотрела, как хозяин стряхивает следы грязи с сиденья стула, оставленные ее ботинками.
— Что ты делаешь, слоняясь по дому?
— Крыша протекает, разве вам этого мало?
Мистер Бакл, вынув из ящика своего бюро тонкую церковную свечку, зажег ее; пламя ее было желтым и слабым, свеча дымила, и мокрое лицо хозяина казалось причудливо странным, как у химеры.
— Скажи мне, где прячется Джек Мэггс, или, да простит меня Бог, ты потом пожалеешь, Мерси.
Казалось, мистер Бакл совсем не замечал, как обильно теперь течет дождевая вода в дом из-за продырявленной крыши.
— Я не желаю ему вреда, — сказал он. Мерси с недоверием засмеялась.
Бакл ударил ее. Она не видела в темноте, как он поднял руку, но почувствовала удар, и в глазах появились искры. Она упала навзничь, ухватившись за штору. Бакл склонился над ней со свечой в руке, пытаясь посмотреть ей в глаза. Мерси видела, как капли воска падают ей на передник, и чувствовала, что штора в уютном «убежище» хозяина совершенно мокрая, как простыня на веревке. Прижавшись к ней лицом, она заплакала.
Хозяин сидел на маленькой оттоманке, как некогда сидела она, глядя на Джека Мэггса, писавшего свою историю. Усы мистера Бакла были мокрыми, а карие глаза полны слез. Вода каскадом лилась из дыры на крыше, стекая по дорогой шторе, а хозяин методично поглаживал свои бакенбарды, словно пытался этим умерить переполнявшие его недобрые чувства.
— Мне очень жаль, Мерси, очень жаль. Я не могу простить ему то зло, которое он нам причинил. Клянусь Богом, что больше никогда не ударю тебя, только скажи мне, он в соседнем доме?
Темные мокрые волосы прилипли к его черепу, и Мерси видела сквозь тонкую ткань рукавов его сорочки уродливые, похожие на канаты, сухожилия. Он сделал движение, словно хотел коснуться ее колена. Она быстро подобрала ноги. Он был ей отвратителен.
