— Согласен.
— Отлично. Дайте мне вашу записную книжку.
— Она у вас, мне кажется.
— Да, она на скамье, рядом с вами.
Тоби взял книжку.
— Дайте ее мне.
Тоби повиновался и протянул ему книжку.
— Отныне я навсегда запрещаю вам писать имя Софины Смит. Вы понимаете меня?
— Да.
— У вас с собой ваши магнитные диски?
— Нет.
— Вы больше не будете пользоваться ими. Вы не будете упоминать мое имя в вашей книге, а также не будете упоминать про Призрака.
— Да.
Джек размахнулся и бросил записную книжку писателя в воды Северна. Пока она не скрылась в тумане, ее раскрывшиеся страницы напоминали крылья.
В это мгновение на берегу раздался громкий звук горна почтового дилижанса, стук копыт и грохот колес.
Тобиас посмотрел на Мэггса, лицо его побелело от страха.
— Дилижанс, — сказал Мэггс.
— Дилижанс?
— Ни с места!
Но Тобиас уже успел выпрыгнуть из лодки и стоял по пояс в воде. Пока Мэггс освободился от лодки, писатель уже кое-как выбрался на берег и устремился к дороге, увязая в песке.
Если бы Тобиас не угодил ногой в щель между камнями и не вывихнул себе ногу, он успел бы добраться до деревушки Ньюхэм еще до того, как Мэггс настиг его.
Но он повредил ногу. Поэтому его легко было догнать, сбить с ног и прижать к земле лицом вниз в зарослях цветущих колокольчиков. Он лежал бездыханный, покалеченный и раздавленный под тяжестью навалившегося на него каторжника. Они слышали, как по дороге всего в шести футах от них ехала телега с сеном.
Рядом с телегой шагали двое молодых парней в красных рабочих блузах. У одного из них за плечами был шест или дубина с железным наконечником. Другой парень был не вооружен, он шел походкой свободного фермера средней руки, который, Тоби не сомневался, не задумываясь, заступился бы за честного незнакомца. Но одно воспоминание заставило писателя, как и героя его романа «Майкл Адамс», не подать голоса.
Он проводил глазами своих возможных освободителей, не переставая проклинать себя за трусость. Таким его сделала память о порезанном горле, ужасных хрипах и смертельном бульканье льющейся крови, да еще сознание, что и с его жизнью можно так же легко покончить, как проделать дырку в бочонке.
Когда телега проехала, Мэггс с ножом в руке присел около него на корточки.
— Перевернитесь, — мрачно велел он Тобиасу. Тоби перевернулся на спину и стал испуганно следить краем глаза, как его захватчик отрезает от своего вещевого мешка кусок шнура.
— Что вы делаете, Джек?
— Наручники для ваших рук.
— Я только хотел остановить дилижанс.
Мэггс приблизил лезвие ножа к голой шее своей жертвы, и Тобиас, отшатнувшись, опять уронил голову в заросли колокольчиков.
— Положите свои идиотские руки за голову.
Тоби подчинился, но, почувствовав чужие пальцы на поясе брюк, тут же опустил их, защищая самую интимную часть своего тела.
— Пожалуйста, Джек… Нет, нет!
Вместо ответа он получил острый укол в большой палец и вскрикнул от боли. Австралиец уже расстегивал пуговицу на поясе брюк, а затем его ужасные руки добрались и до ширинки. Оцепенев от ужаса, Тоби глазами, полными слез, смотрел на него и на верхушки деревьев. Он чувствовал, как убийца уже принялся пороть его брюки.
— А теперь суньте руки в карманы.
Тоби представил себе ждущие его ужасные последствия, однако, когда он ответил, голос его был ровным.
— Вы хотите увидеть сына, — сказал он. — Было бы разумным понять, что моя помощь — ваш единственный шанс.
— Суньте руки в карманы, Тоби.
Тобиас подчинился и, медленно сунув руки в карманы, обнаружил, что дна у карманов нет, они обрезаны.
— Не двигайтесь, — далее скомандовал Мэггс, затем тоже сунул свою руку в правый карман Тобиаса и быстро обвязал кисть его правой руки шнуром. Потом он то же проделал с левой рукой своего пленника.
— Не натягивайте шнур, — приказал Мэггс.
Но Тобиас не послушался и, потянув руки в стороны, почувствовал, что его кисти связаны между собой, как наручниками.
— Не натягивайте шнур, если не хотите, чтобы вам стало еще хуже.
Затем Мэггс, зажав нож в зубах, сам застегнул писателю брюки и помог ему встать на ноги.
Тоби, взглянув на лицо бандита, увидел, что тот, несмотря на нож в зубах, широко улыбался. А вынув изо рта эту помеху, Мэггс откровенно расхохотался.
