Отвлекая от размышлений, за стойкой оживился незаметный до того референт.
- Господин Городецкий, Президент готов вас принять!
Странно, подумал он, поднимаясь в кресле, из кабинета никто не вышел...
Караульный в парадной форме распахнул створку, Городецкий вошел.
На стене работал большой телевизор, шли новости патриотического канала.
- Так называемый пресс-офицер министерства обороны ДНР, - вещала украинская дикторша, - объявил, что во главе колонны на параде, посвященном Девятому мая в Донецке, будут идти две боевых машины - "Герой ДНР Михаил Гиви" и "Герой ДНР Арсений Моторолла". Под такими кличками известны два полевых командира террористов, отличавшихся особой жестокостью по отношению к украинским военнослужащим и бойцам добровольческих батальонов. Моторолла, Арсен Павлов, был взорван в лифте шестнадцатого октября 2016 года. Гиви, Михаил Толстых, уничтожен выстрелом из реактивного огнемета восьмого февраля 2017 года...
На этом положительные эмоции закончились. Городецкий оторвал взгляд от экрана и молча выматерился. Человек, который сидел за столом напротив Гаранта, был последним, кого бы он хотел здесь и сейчас видеть.
Глава 4
Из окна квартиры на третьем этаже кирпичной хрущевки отлично просматривались особняки на противоположной стороне улицы. Чуть отодвинув занавеску, Дайми проследила, как Шульга сворачивает во двор, бросила привычно-оценивающий взгляд на объект и отошла от окна.
Однушку немногим больше собачьей будки, Шульга и Дайми сняли у деда, уехавшего к дочери в Белую Церковь, как граждане России, супруги Сергей и Анна Ивакины. По легенде они приехали из Кирова, чтобы наладить поставки в молодую республику швейных машин и микроволновок тамошнего завода «Маяк».
Так как основной продукцией этого приуральского предприятия были боеприпасы, для местных органов нахождение в городе «инвалида второй группы с диабетом» и его жены, соучредителей фирмы «Кировснабсбыт» было вполне оправданным и понятным. Помимо документов прикрытия у Шульги имелся военный билет старшего лейтенанта вооруженных сил ДНР, а у Дайми - паспорт с луганской пропиской.
Прожили неделю, стараясь привлекать поменьше внимания - нечастые выезды в город, встречи с "деловыми партнерами", походы по магазинам. В основном же изучали график активности на объекте. К счастью сегодня рутина должна закончиться.
От входной двери донесся тихий условный стук, заскрипел ключ в замке.
Шульга в своем донецком прикиде выглядел лет на десять старше своих тридцати пяти. Встретила бы такого - в машину точно не села, как в прошлом сентябре, когда он ее завербовал.
- Что там? - спросила Дайми, возвращая пистолет под подушку.
- Все без изменений! - сказал командир. - Разве что боевая техника в городе. К параду готовятся.
День для операции выбран был не случайно. Любой мало-мальски разбирающийся в армейских традициях, знает, что наиболее уязвимой постсоветская армия бывает строго три раза в году: первого января, двадцать третьего февраля и девятого мая...
- Добро получено?
- Назгул отписался, что все по плану. Объекты на местах. Но Киев пока молчит.
Снайпинг - наука точная, у Дайми все было расписано по секундам. Плюс, конечно, важен настрой. Она недовольно нахмурилась.
Шульга отнес на кухню принесенный из магазина пакет. Послышался пшик, звук жидкости выливаемой в раковину. Образ нужно было выдерживать до конца на случай любого неожиданного визита. За пивом мужик с утра выбирается не для того, чтобы его в холодильник спрятать...
Дайми еще раз пробежалась по графику. Парад начинается в десять. Судя по репетициям, ритуал чисто совковый. Ну там все эти объезды, речи, торжественные прохождения. То есть закончат где-то к пол-первому, как и в прошлом году. По имеющимся данным, в два часа у здешней верхушки банкет. Меньше часа там цель точно не пробудет. То есть нужно быть в полной готовности после трех.
Забрать винтовку из соседней пустой квартиры, в которой они устроили склад, переодеться для отхода, подчистить все за собой, чтобы исчезнуть сразу же после выстрела, на это уйдет самое большее - час. Все остальное время придется маяться в ожидании. Но у Дайми были другие планы.
