Мне казалось, что совместным побегом от Пикалева мы вступили в какой-то молчаливый сговор. Поэтому проводить ее до дому я счел своим долгом. Впрочем, разговор о чудесах в квартире тоже привлекал.
Две остановки мы пронеслись в метро, где согласно молчали. И, только вновь поднявшись на осень, я начал издалека:
— Вера, чем вы занимаетесь?
— Живу.
— Живете… как?
— Думаю, чувствую и дышу осенью.
— Ну да, — согласился я, потому что в данную минуту тоже о чем-то думал, что-то чувствовал и уж наверняка дышал осенью.
Мы шли медленно и плавно, каким-то лебединым ходом, касаясь друг друга плечами. Лида купила мне модную низкую шляпу с широкими полями, которые с боков загибались вверх, и она походила на пирогу с каюткой, а я на фермера. Голова спутницы была непокрытой. Поэтому поля моей шляпы касались ее пышных немокнувших волос, отчего возникал мягкий шорох, точно эта самая пирога расталкивала речную шугу.
— Отвечу, — вдруг сказала Вера своим грудным голосом, который на улице звучал еще ниже. — Я хочу быть женщиной.
— Что такое — быть женщиной?
— Женщина — это существо, которому в гостях не показывают фотографии трупов, а провожая, берут под руку.
Я послушно сунул ладонь в мякоть ее пальто. По-моему, этим воспользовалась моя шляпа, сев малость набекрень. Фермер, выгодно продавший пшеницу и по этому поводу заглянувший в бар. Впрочем, на мне были интеллигентные очки.
— Вера, кто вы по специальности?
— Женщина.
— Тогда опять: что такое женщина?
— Вы разве не мужчина, Сергей Георгиевич?
— Разумеется, но…
— А истинный мужчина никогда не спросит, что такое истинная женщина.
Есть признаки, которые мною, конечно, учитываются, но как-то между прочим: пол, национальность, внешность… То, что я ищу в человеке, лежит вне таких пустяков, как пол и национальность. Но моя новая знакомая почему-то считала себя женщиной и больше никем. Или это намек на то, чтобы я тоже стал мужчиной и больше никем? Этого еще не хватало!
— Оно… стучит постоянно! — перешел я к главному своему интересу.
— Только вечерами.
— Само?
— Нет, надо попросить.
— А кто должен просить?
— Разумеется, хозяйка.
Ну да, полтергейст. Я вспомнил историю, в которой, кажется, принимал участие Леденцов.
В одной квартире тоже постукивало. Сперва просто так, по свободному наитию, а потом стуки начали отзываться на громкие вопросы. Пошли комиссии, пресса, любознатальные. Даже вроде бы организовали комитет. Записывали на пленку, исследовали смежные квартиры, а также живущих над и под. Ответа нет. Короче, загадка века. Иностранцы приезжали… И вдруг наверху, через этаж, обнаружили немощную старушку, которая слабосильно стучала в стенку, моля о помощи. Звук по каким-то неведомым пустотам бежал вниз через квартиры.
— Я пришла, — Вера показала на парадное и спросила с естественной простотой: — Зайдете?
— Оно постучит?
— Попросим…
Сперва мне квартира показалась коммунальной. Но чистота, порядок и единый стиль напомнили, что истинная женщина не могла жить в квартире коммунальной — она жила в квартире большой. Раздевшись и неуверенно перетаптываясь, я последовал за хозяйкой. Как бы определить то, где я оказался? Не комнатка, не спальня и не будуар… Пожалуй, гнездышко, ибо тут не было ни одного угла и ни одной твердой плоскости. Кроме потолка. Ковры, диван, креслица, пуфики… Даже круглый низкий стол ворсисто лохматился, даже торшер был накрыт попонкой с кистями.
— Видите, что делает? — ворчливо сказала Вера.
— Кто?
— Моя домовушка. — Вера отодвинула от самого края вазочку с тюльпанами. — Обязательно что-нибудь да сдвинет. А то воды нальет на пол.
— Надо взять на химический анализ.
— Сергей Георгиевич, вы смеетесь, а я знаю человека, который усиливает и уменьшает свое сердцебиение, может не дышать, увеличить в крови количество лейкоцитов, расширять печень, повышать и понижать кровяное давление, повышать температуру тела и впадать в летаргический сон.
— Где же он работает?
— Ведет в Доме пионеров кружок юного парапсихолога.
— Зачем?
— Право, старомодный вопрос. Каждый школьник обязан знать азы парапсихологии.
— Совсем работать будет некому, — вздохнул я, и, кажется, вместе со мной вздохнул своей мякотью отзывчивый диван.
