— Было часа три дня, когда мы тронулись отсюда, и только после заката солнца остановились у пересечения дорог, — продолжал Горо. — Там была кумирня Дзизо. Самураи расплатились с нами, и мы вернулись в Хаконэ.
Радость переполняла Хирату, ведь теперь ему было известно, куда похитители увели Мидори.
— Но как самураям удалось пронести сундуки, минуя проверку? — спросил он.
— У них были гербы и пропуска Токугавы, — сказал Горо. — Они спокойно миновали пункт проверки.
Хирата, Марумэ и Фукида встревоженно переглянулись. Не замешаны ли в похищении официальные лица из бакуфу? С другой стороны, похитители могли взять одежду и документы солдат, убитых во время избиения свиты.
— Кто эти самураи? — спросил Хирата.
— Они не представлялись, — ответил Горо.
— Сколько их было?
— Двенадцать человек.
— Как они выглядели?
— Мне не удалось разглядеть их лица, поскольку их скрывали шлемы с забралами и нагубниками.
«Похитители постарались, чтобы наемные помощники их не узнали», — отметил Хирата. Больше Горо ничего не вспомнил и не слышал, о чем самураи беседовали между собой. Носильщики, бывшие вместе с ним, отсутствовали, и допросить их не представлялось возможным.
— Ты доложил об этом властям? — спросил Хирата.
Горо покачал головой.
— Когда те самураи нанимали меня, я не знал о похищении матери сёгуна. А потом, узнав о пропавших женщинах… — Лукавая улыбка разгладила изборожденное шрамами лицо Горо. Он позвенел монетами в своем кошеле. — Я решил выждать момент, чтобы немного разжиться деньгами.
Расчетливая жадность носильщика разозлила Хирату, но у него не было ни времени, ни сил, чтобы наказывать Горо или раздумывать, как все могло бы сложиться, поделись тот вовремя своей информацией. Хирата, Марумэ и Фукида покинули лагерь и встали в очередь на проверку возле станции.
— Как только минуем контрольный пункт, — сказал Хирата, — направимся в Изу.
Начальника полиции Хосину содержали в квадратной сторожевой башне на стене, отделявшей территорию дворца от лесопарка. Стены башни были покрыты белой штукатуркой, решетчатые окна смотрели во все стороны из-под четырехскатной крыши. Стража была выставлена у дверей с обеих сторон башни. Сано подъехал к третьей двери, проделанной в основании стены и тоже охранявшейся. За башней к затянутому тучами небу поднимались кроны дубов, хвойных деревьев и кленов. В жарком влажном воздухе надрывались цикады.
Самураи в ожидании казни обычно находились под домашним арестом в собственных домах. Но Хосине, который жил в имении Янагисавы, канцлер отказал в крове. Осужденным, как правило, запрещали находиться в замке Эдо, однако сёгун считал Хосину гарантом безопасности госпожи Кэйсо-ин и хотел, чтобы тот был под рукой. Поэтому дворцовые чиновники на скорую руку соорудили для начальника полиции эту темницу.
На очередном посту стражники отперли перед Сано дверь в конце лестницы. Хосина сидел на корточках, прислонившись спиной к стене, руки безвольно лежали на коленях. Когда Сано вошел, Хосина поднял глаза, взгляд его был полон страстной надежды.
— Приветствую вас, — тихо сказал Сано.
— А, это вы, — разочарованно проговорил узник.
Он, очевидно, надеялся увидеть Янагисаву, но Сано знал, что канцлер не придет.
После совещания, на котором сёгун чуть не приговорил их к казни заодно с Хосиной, они вышли из дворца вместе.
— Хосину-сан необходимо допросить, — сказал Сано, когда они шли по гравийной дорожке сада.
— Вот вы это и сделайте, — отозвался канцлер, отрекаясь от Хосины. На его бесстрастном лице не было и намека, что он едва избежал смерти, и тени раскаяния, что так обошелся со своим любовником. — Потом мне доложите.
Первым делом Сано поехал домой и созвал своих детективов.
— Мне нужно знать, кто доставил письмо с условиями выкупа. Расспросите солдат, охранявших замок прошлой ночью. Выясните, не видели ли они, кто приклеил письмо на стену или бесцельно слонялся возле замка. Если видели, пусть опишут внешность. Если нет, прочешите соседние районы, найдите свидетелей. В случае удачи арестуйте подозреваемого и немедленно сообщите мне. Он может быть прямой ниточкой к похитителям.
