Его тесть не имел к похищению никакого отношения. Хирата ничего не знал о его цели и заманил своих людей на остров во власть незнакомца, мотивы которого еще более зловещи, чем у правителя Ниу.
— Поймайте нарушителей и приведите их ко мне, — бросил главный.
Гонцы поспешили прочь от дворца. Потрясенный последствиями своих необдуманных действий, Хирата отложил самобичевание на потом. Бессмысленно сожалеть о том, чего уже нельзя изменить. Похоже, остается только одно.
— Нам придется биться с похитителями, — сказал он, — пока их не останется так мало, чтобы мы смогли пробраться во дворец, взять женщин и бежать.
— Или пока похитители нас не схватят, — хором произнесли Марумэ и Фукида.
На следующий день над Токайдо разразилась гроза. Сано во главе корпуса детективов рысил верхом за канцлером Янагисавой и его элитным эскадроном бойцов, направляясь в сторону дворца Царя-Дракона. Порывы ветра хлестали дождем пару сотен конников. Гром грохотал над дальними горами, скрытыми туманом; молнии разрезали небо над кипарисовыми лесами вдоль тракта. Верховые скакали, не обращая внимания на ливень. Вода потоками стекала с широких полей соломенных шляп, брызгала в лицо, лилась на плащи и доспехи. Копыта коней расплескивали лужи, разбрасывая ошметки грязи. Но все это беспокоило Сано гораздо меньше, чем слишком медленное продвижение на запад к полуострову Изу. Хотя они с Янагисавой собрали свои силы и выехали как только получили разрешение.
Они скакали весь вчерашний вечер и всю ночь, а миновали всего лишь половину пути. Толчея за Эдо и крутые отрезки дороги вдоль моря замедляли движение, хотя полномочия канцлера Янагисавы помогали ускорить прохождение контроля на пунктах проверки. Если скакать быстрее, лошади утомятся, а в деревенских конюшнях заменить их некем. И двадцать деревянных лодчонок, взятых для переправки на остров солдат, пушек и боеприпасов, были дополнительным тормозом.
В начале похода лодки везли на повозках, которые тащили быки, но от повозок пришлось отказаться, поскольку их было невозможно переправлять через реки. Теперь пешие солдаты несли лодки над головами. Законы Токугавы, запрещающие строительство мостов на основных дорогах, обернулись против спасательной операции. При таких темпах отряд доберется до острова не раньше завтрашнего дня. Сано боялся, что задержка может стоить Рэйко, Мидори, Кэйсо-ин и госпоже Янагисава жизни. Если бы он выявил Царя-Дракона и его логово раньше или об этом сообщил Хирата! Сано не мог понять, что случилось с Хиратой, Марумэ и Фукидой.
Из раздумий его вывели крики, перекрывшие шум бури. Процессия остановилась.
— Почему стоим? — спросил он у ехавшего рядом детектива Иноуэ.
Тот вгляделся в завесу дождя.
— Похоже, кто-то преграждает дорогу.
Сано приподнялся в стременах и поверх солдатских голов увидел знамена с гербом Токугавы.
— Это войска, — сказал он. — Мы догнали войска, которые послал сёгун.
Он обрадовался, что войска еще не добрались до Изу и теперь удастся избежать нападения на Царя-Дракона. Но движение не возобновлялось. Перебранка в голове колонны продолжалась, по рядам пошел ропот. Желая узнать причину задержки, Сано поскакал к началу процессии. Там он нашел Янагисаву, сидевшего на черном жеребце в насквозь промокшей одежде перед толстым конным самураем, шлем которого был увенчан золотыми рогами. Сано узнал в самурае генерала Исогаи, главнокомандующего войсками Токугавы.
— Я беру на себя операцию по спасению, — крикнул канцлер Янагисава, перекрывая раскаты грома, и указал на несколько тысяч человек, стоявших на дороге за ним и генералом Исогаи. — Разворачивайте войска. Возвращайтесь домой.
— Я не сделаю этого! — крикнул в ответ генерал. — Сёгун послал нас спасать его мать, и я намерен выполнить свой долг.
— Вы сделаете, как я сказал, или пожалеете, — пригрозил Янагисава.
Генерал Исогаи пренебрежительно рассмеялся:
— Я не подчиняюсь вашим приказам. И если вы еще не заметили, то ваши угрозы в последние дни значат не много. — Поскакав в голову колонны, он проревел: — Вперед!
Войска двинулись вниз по дороге. Янагисава смотрел им вслед в бессильной злобе. Сано не верил своим глазам — кто-то может так грубо обращаться с канцлером! Он был потрясен тем, что Янагисава, похоже, утратил значительную часть влияния, и понял, что похищение имело неожиданные последствия, которые известны пока только верхушке бакуфу.
