Казалось, все сказанное прошло мимо ушей большинства апостолов. Поэтому в 21-м стихе записано еще более понятное предречение предстоящего предательства: «Сказав это, Иисус возмутился духом, и засвидетельствовал, и сказал: истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня». Все ученики, кроме Иуды, были просто ошеломлены и глубоко огорчены такими словами. Они задумались. Матфей (26:22) пишет: «Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?» Даже Иуда, который всегда старался подражать остальным, чтобы не выделяться, спросил: «Не я ли, Равви?» (Матф. 26:25). Но что касается Иуды, он не пытался искренне заглянуть в свое сердце. Он задал вопрос лишь потому, что переживал, как о нем отзываются другие. Он и так уже знал, что именно о нем говорил Иисус.
Апостол Иоанн пишет, чем завершилась история:
«Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором говорит. Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. Но никто из возлежавших не понял, к чему Он это сказал ему. А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим. Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь» (Иоан. 13:23–30).
День спасения для Иуды закончился. Божественная благодать уступила место божественному суду. По сути, Иуда был предан сатане. Грех восторжествовал в его сердце, и сатана поглотил Иуду.
Однако обратите внимание на то, что, хотя Иисус и говорил о предателе и дал Иуде кусок хлеба, явно указывая на него, ученики все еще не могли понять слов Христа. Казалось, никто не ожидал, что Иуда станет предателем. Будучи искусным лицемером, Иуда смог обмануть всех, только не Иисуса.
Христос отослал предателя, что легко понять. Иисус — чистый, безгрешный, непорочный и святой, а рядом с Ним — жалкий, порочный грешник, в буквальном смысле поглощенный сатаной. Иисус не собирался совершать первую установленную Им Вечерю в присутствии дьявола и Иуды. Уходи.
Только лишь когда ушел Иуда, наш Господь установил проведение Вечери Господней. И до сего дня, когда мы подходим к Трапезе Господа, нам необходимо исследовать себя, чтобы не оказаться лицемерными и не навлечь на себя суд (1-е Кор. 11:27–32).
Апостол Иоанн пишет, что все время, пока не ушел Иуда, Иисус был взволнован, обеспокоен духом (Иоан. 13:21). Конечно же, Он был взволнован! Такой порочный, жалкий, одержимый сатаной человек имел приятное общение с апостолами. Неблагодарность Иуды, отказ от милости, тайно вынашиваемая ненависть к Иисусу, отталкивающее присутствие сатаны, омерзительный грех, ужас от того, что одного из близких спутников уже готов поглотить ад, — все это беспокоило и возмущало Иисуса.
Очевидно, из горницы Иуда пошел прямо в синедрион. Он сообщил им, что знает, где во тьме ночи священники смогут найти Иисуса. Со времени сделки, заключенной с синедрионом, Иуда тайно искал удобного случая, чтобы предать Иисуса (Марк. 14:11). Время настало.
Не забывайте, что Иуда действовал в здравом уме. Предательство не было внезапным побуждением и не зародилось в пылу негодования. Тот поступок был намеренно запланирован и хорошо обдуман. На это ушли дни, если не месяцы. Иуда уже взял деньги за предательство (Матф. 26:15) и теперь просто ожидал удобного случая. Тем временем ученик продолжал присваивать себе деньги из общего ящика, все так же лицемерил и общался с остальными апостолами, будто принадлежал к их числу. Теперь же Иисус открыто сказал ученикам о замысле Иуды, о предательстве. Иуду чуть было не раскрыли. Настало время действовать.
Да и чего он ждал? В Евангелии от Луки (22:6) мы читаем, что Иуда «искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе» (курсив автора). Иуда был трусом. Он знал, что народ любит Иисуса, и просто боялся людей. Как и любой лицемер, он очень беспокоился о том, что подумают о нем люди, поэтому надеялся предать Иисуса без лишнего шума. Он искал самый удобный вход в ад и, найдя его, бросился туда очертя голову.
