В дверь постучали – в офис вошла Таша.
Она села рядом с Клейтоном.
Мэтт сразу спросил ее:
– В машинном отделении осталось несколько промасленных тряпок. Они твои?
Мэтт не верил в это ни на минуту, но он не хотел, чтобы Клейтон думал, будто он прикрывает Ташу.
– Нет, – сказала она. – Это исключено.
Мэтт посмотрел на Клейтона.
– Сколько лодок вы обслуживаете за день? – спросил инспектор.
– От одной до шести.
– Значит, у вас много работы.
– Много, – сказала она. – Но я ничего не забываю.
– Сколько лодок вы обслуживали в день пожара?
– Три. – Пауза. – Нет, четыре.
– Это пустая трата времени, – произнес Мэтт.
Клейтон проигнорировал его:
– В «Виски-Бей-Марина» снова и снова возникают проблемы. Как я понимаю, вы были последним человеком, который работал с каждым из двигателей.
– Я также обнаружила оголенную проводку и утечку топлива, что предотвратило пожар. – Она взглянула на Мэтта. Было очевидно, что она теряет терпение.
Клейтон сделал еще несколько пометок.
– Вы намерены в чем-то меня обвинить? – спросила Таша. Ее голос стал резче, она замерла.
– Вы ожидаете обвинений?
– Нет, – решительно ответила она.
Клейтон не ответил. А только кивнул.
– Мы теряем время, – сказал Мэтт. – Настоящий преступник на свободе, а мы теряем время.
– Разрешите мне делать свою работу, – произнес Клейтон.
– Это все, что мы хотим. – Мэтт кивнул.
– Я не устраивала диверсию, – сказала Таша.
– Я вас услышал. И теперь я должен закончить свой отчет. – Клейтон встал.
Таша тоже встала.
– А мне пора проверять двигатели. Думайте обо мне все, что хотите, – сказала она Клейтону. – Но тот, кто пытается навредить компании Мэтта, попрежнему на свободе. Если вы не хотите очередного происшествия, помогите нам найти преступника.
Повернувшись, она вышла из офиса.
– Она всегда такая нервная? – спросил Клей-тон.
– Она никогда не была нервной. И сейчас она не нервная. – Мэтт поднялся на ноги. – Дописывайте свой отчет. Если вы считаете Ташу подозреваемой, вы зря тратите драгоценное время.
Таша шагала по пирсу мимо сгоревших яхт в сторону «Монти-прайд», которая вообще не пострадала. Она знала, что инспектор просто делает свою работу. Но ей было приятно, что он тратит на нее так много времени, вместо того чтобы искать настоящего преступника. Она не сомневалась, что будет реабилитирована, независимо от того, во что люди верят прямо сейчас.
Она услышала шум двигателя открытой лодки, двигающейся в ее сторону. В красной лодке был мужчина в серой толстовке с капюшоном.
– Нахал, – пробормотала она себе под нос, подходя к незнакомцу, который собирался пришвартоваться. – Это частная собственность! – крикнула она ему и махнула рукой. Она подошла к краю пристани. – Повторяю, это частная собственность.
Он приложил руку к уху.
Мужчине было около пятидесяти лет. Он либо был глухим, либо не слышал ее из-за рева двигателя лодки.
Странно, что на нем капюшон. Обычно такую одежду носят подростки, а не люди в возрасте.
Лодка коснулась шинных бамперов.
Таша присела на корточки.
– Чем я могу вам помочь? – Мужчина показался ей знакомым. – Мы с вами встречались? – озадаченно спросила она.
Он приблизился к ней, и она почувствовала запах одеколона, который слышала до начала пожара на «Кристал-зон».
– Только один раз. – Он поднял руку.
Таша отшатнулась назад, но было слишком поздно.
Она потеряла сознание.
Таша очнулась либо через несколько минут, либо через несколько часов. Она не понимала, где находится, от боли у нее пульсировало в висках.
Она протянула руку и уперлась ею в стену. Нет, это не стена. Это была ткань. Упругая ткань. Похоже, это спинка дивана, и у него затхлый запах.
Она открыла глаза, моргая в тусклом свете.
Свет в комнату проникал из окна наверху.
Протянув руку к голове, Таша нащупала шишку на виске.
Затем она вспомнила, как незнакомец ударил ее по голове.
Она села прямо, боль пронзила ее голову.
– Тебе следовало вернуться домой, Таша, – послышался низкий и мрачный голос. Она быстро огляделась. – Твоя мать скучает по тебе.
Она прищурилась, глядя на темную фигуру в кресле.
– Кто ты? Где я? Чего ты хочешь?
– Ты в безопасности, – сказал мужчина.
Она рассмеялась:
