– Вот черт, – пробормотала Пайпер.
– Мне не следовало позволять ему ползать? У него проблемы?
Пайпер услышала беспокойство в голосе Джейгера, сомнение в правильности его действий. Чувство обиды тут же испарилось.
– Нет, конечно. Просто хотелось самой увидеть, как он впервые будет ползать. Мне хотелось быть рядом с ним в такой момент.
– Мне жаль, – сказал Джейгер, все еще держа на руках спящего сына. Своего сына.
– Все нормально.
Так и есть. Джейгер уже много пропустил в жизни сына, Пайпер следовало позволить ему насладиться хотя бы этим моментом. Если она не расскажет ему об отцовстве, в будущем он пропустит его первые шаги и слова, первый день в школе…
«Притормози, Миллз! – прошептал ей внутренний голос. – Все зависит от того, хочет ли он сам быть частью жизни своего сына».
Пайпер подошла, чтобы взять малыша, но Джейгер покачал головой:
– Я сам уложу его в кроватку, с твоего позволения.
– Конечно. – Пайпер кивнула и молча наблюдала за тем, как он выходит из комнаты с драгоценным подарком, который, сам не зная того, преподнес ей.
Когда Джейгер вышел в коридор, Пайпер увидела, как он чмокнул Тайлера в макушку. Этот жест заставил ее еще раз задуматься о том, не стоит ли открыть ему правду.
«Это лишь поцелуй, Миллз», – напомнил ей внутренний голос.
Не стоит изливать все свои тайны из-за одного проявления внезапной нежности.
Тай выглядел как маленький ангелочек. Любой, у кого есть сердце, поцеловал бы его. Это совсем не значит, то Джейгер станет хорошим папой и всегда будет рядом с сыном.
Легко дарить поцелуи спящим младенцам, намного сложнее дарить нежность после изнурительного дня.
Все это бессмысленно. Джейгер не задержится в их жизни настолько долго, чтобы кому-то что-то доказать. Через пару недель все закончится. Камни будут проданы, Пайпер получит назад свой дом. Джейгер снова вернется к своему образу жизни беззаботного искателя сокровищ.
Порядок во Вселенной будет восстановлен.
Но если она к этому и стремится, то почему ей так больно думать об уходе Джейгера из их жизни?
Джейгер коснулся поцелуем спины Пайпер. Первые лучи солнца пробивались сквозь занавески на окнах. Пайпер не отреагировала, поэтому Джейгер откинулся назад и положил ее голову на свое предплечье. Другой рукой он провел рукой по гладкой, нежной коже Пайпер.
Ему скоро уезжать. Нужно позволить ей поспать, но часть его страстно хотела разбудить ее и заняться с ней любовью. Уложив Тайлера в постель прошлой ночью, он не давал ей спать до раннего утра.
Все-таки следует дать ей выспаться.
Джейгер разочарованно вздохнул и огляделся вокруг. Спальня была полна ярких тонов: стены цвета морской волны, алое кресло в углу, разноцветные подушки, которые он вчера ночью одним рывком сбросил с кровати. Любовь Пайпер к искусству нашла отражение в коллекции эскизов на дальней стене и в сексуальной живописи над их головами. Обстановка комнаты была яркой и смелой, дикой и притягательной, как и его возлюбленная.
«Временная возлюбленная», – поправил себя Джейгер. У их отношений нет будущего, и ничего не изменится. Он остается в стране лишь до завершения сделки с кашмирскими сапфирами. Для завершения сделки нужно узнать происхождение камней и выяснить, как Пайпер связана с ними. Когда все точки будут расставлены, он уедет. Ему надо найти колумбийские изумруды, темно-синий кенийский танзанит и сибирский александрит. Еще много стран предстоит посетить, чтобы выкупить эти камни.
Пайпер и ее очаровательный сын не могут стать достаточной причиной, чтобы внести изменения в его жизнь и прекратить поиски. Ему действительно нравилась Пайпер, особенно ее тело. Казалось, он не может ею пресытиться. К его обычной боязни обязательств примешивалось нечто, приводящее его в ужас.
Пайпер похожа на прекрасный султанит – редкий драгоценный камень, переливающийся от цвета зеленого киви при дневном освещении до малиново-фиолетового при свете свечей. Как и Пайпер, он никогда не оставался в одном состоянии. Этот потрясающий камень мог быть тускло-зеленым, а потом переливаться цветом розового виски. У султанита, как и у Пайпер, миллион оттенков и тысяча секретов.
