Во время обеда на одной из игр Премьер-лиги, за несколько дней до начала съемок «Бенефис. Вне игры», выходя из кафе на четвертом этаже, Вдовиченко обратился ко мне:
— Расписание «Вне игры» у тебя есть?
Проглатывая суп, я ему предложил вернуться к этому разговору в зале, но больше к этой теме он почему-то не возвращался.
Поэтому к концу года у меня сложилось соответствующее настроение. Схожее с тем, что было в конце 2001 года. Уходить. Сейчас-то точно ничего не держит. Четыре месяца «химии» меня отрезвили. С таким отношением к себе ничего не хотелось. Любая инициатива принимается как должное. Качество работы всех устраивает. При этом я трачу личные деньги на служебные командировки в Сочи и Юрмалу, скоро год пройдет, а мне их так и не вернули. Всегда на выездных съемках репетиции строятся так, что велика вероятность остаться без обеда и отдыха. И каждый раз надо быть в роли просящего. Для меня всегда было принципиальным: просить за проделанную работу или делать ее. Здесь же мне навязывали схему: делать, а потом и просить.
* * *
Впервые за последние годы на финале Высшей лиги я участвовал в каких-то дискуссиях с Чивуриным по поводу предложенных ходов в сценарии передачи. Высказался, что ходов слишком много, передача перегружена, и все они только отвлекут от самой игры. Что-то он услышал. А перед игрой я увидел, что на стульях жюри не было костюмов Дедов Морозов. Но так как мне постоянно давали понять, чтоб я не лез не в свои дела, я и промолчал. После начала записи ко мне подбежал Вдовиченко с этой проблемой:
— Подойди к СА и спроси, что делать. Я не хочу туда идти, сейчас будет крик.
Я согласовал с СА, как выйти из этого положения.
Какое-то недоразумение случилось с оценками на финале. По крайней мере, такое было впечатление в зале, все ждали победы главных претендентов, команды КВН «Прима» (Курск) или «Пирамиды» (Владикавказ), и это было очень логичным, а тут вдруг резкий жест Гусмана в жюри, и чемпионом становится команда КВН «Обычные люди» (МЭИ). Мне бы радоваться, все-таки родная команда выиграла, хоть они меня и предали, но ведь прошлого не заменить, и я знал, что мой труд был огромный в становлении этой команды. Ощущение было как в 1989 году, когда двух фаворитов вдруг обошла совершенно серенькая харьковская команда. Тогда это действительно было абсолютно неожиданно. Сейчас, учитывая, кто стоял за МЭИ, возникали домыслы. Хотя о чем это я? Все честно, ведь иначе в КВН быть не может. В любом случае случилось как случилось. На фоне успешного курса химиотерапии это выглядело как бонус мне. Хотя радоваться я не мог в полную силу. После игры я, естественно, подошел и пожал руку Диме Шпенькову, остальные продолжали отворачивать от меня лица. Реакция у него была индифферентная, и, конечно, от него я не услышал слова, которые подсознательно ожидал и которые за предыдущие двадцать лет неоднократно слышал в подобных ситуациях. Было понятно, что «Обычные люди», как обычные, видели успех только в себе. Странно: из девяти лет, а столько составлял путь этой команды к чемпионству, я был рядом с ними, в них, семь лет, самых трудных, иногда даже драматичных, семь противоречивых лет, в которых было все — и поиски, и становление, и неудачи, и успехи. Ну, подумаешь, семь лет, это разве заслуживает признания и благодарности? Я чувствовал себя родителем, о котором просто забыли на выпускном его дети. Ну, наверное, это и нормально, в духе новых нравов. Но вот когда меня не пригласили на десятилетие команды, даже не позвонили, вот это выглядело действительно плевком в душу.
Во время всего курса химии несколько раз мне снились АА, АВ. Да и я, как оказалось, часто снился другим. Однажды пришел в МИИТ на редакторский просмотр. Накануне мучился болями. Периодически думал о Семье. Зашел в зал. СА увидела меня:
— А ты мне вчера снился.
Молчу, а сам думаю, еще бы не снился, если столько о вас думаю, странно, что вообще спали.
АВ тут же нервно подхватил тему, злясь, что разговор не развивается по понятному ему сценарию, сверля меня глазами, выпалил:
— Ты сейчас должен был спросить: к чему бы это!
