— Да ну! — раздраженно ответил АВ мне и поспешил закончить разговор.
Забавно, да? Особенно если вспомнить про этот разговор в 2012 году. Впрочем, в том году Шпеньков продолжал изображать городского пижона: цепь на поясе, соответствующая прическа и одежда, наверное, за всем этим было трудно увидеть потенциал редактора.
Ляпичева я окончательно пригласил редактором в лигу Москвы и Подмосковья после нашей с ним длительной встречи у нас в офисе в Тушине, где он, среди прочего, убеждал меня, что просто очень любит КВН и ради одной этой любви готов работать. А деньги его не интересуют. Кстати, кандидатура Алексея Ляпичева после начала его работы в Москве всплывала позже и из уст АА.
— А может, сделать Ляпичева редактором Первой лиги? — спросил он меня, когда мы встречались у него дома, накануне финала в Первой лиге в 2005 году.
Правда, когда Леша на Кубке Первой лиги в Тюмени, отчего-то весь красный, выперся на сцену и стал подпевать всем командам, без разбору, АА сказал мне:
— Подожди, давай посмотрим еще.
Совершенно стандартные условия работы в Тюмени. Поначалу АА пытался доказывать свое руководство теми замечаниями, которые он делал, приходя на генеральную репетицию. Но Андрей Яковлев никогда не был из числа «комплексующих молчунов» и не всегда соглашался с его доводами. У нас же с редакторами за многочисленные годы команда образовалась спетой, и мы даже при разных взглядах на жизнь всегда находили компромисс, поэтому в «схватке» с АА выступали чаще всего единым фронтом. Поэтому очень быстро АА вместо присутствия на генеральной репетиции стал выбирать посещение салона спа и массажа. Дело от этого не страдало, поэтому мы особо не переживали. Регулярно прилетал в Тюмень и Баруля, Тюмень была городом, где он мог быть рядом с АА, внушая ему нужные мысли, «капая» на кого надо, протаскивая нужные ему решения. Однажды во время генеральной репетиции я читал сценарий вместо АА, это нужно было, чтобы команды слышали реальный текст и имели представление о длительности подводок ведущего. Вдруг, в середине репетиции, во время одной из пауз, перед нами появился Наум Баруля и сказал язвительно:
— Валера, ты опасный человек, ты читаешь сценарий лучше Малого…
Иногда для «разбавления» своего общества он организовывал дневные игры в боулинг, на которых я по причине репетиций команд иногда отсутствовал. Обязательными были вечерние посещения ресторана, где та еще разыгрывалась пьеса. Именно там, после нескольких рюмок выпитого, и проскакивали фразы, выдающие великого комбинатора. Например, однажды, после очередного розыгрыша, когда я, не будучи посвященным в задуманное, вдруг выпалил не к месту какую-то фразу, то увидел, как многозначительно посмотрел Баруля в глаза АА и произнес:
— Ну, что я тебе говорил?
О, значит, говорит с ним обо мне. Какая честь. Очевидно, что Науму очень важно стать своим для АА. Но главное, знать, что у того на уме. Полеты в бизнес-классе обратно из Тюмени в Москву превращались в демонстрацию успехов: не выйти из бизнес-класса и не продемонстрировать всем, откуда ты вышел, означало, что поездка провалилась. В Тюмени в целях экономии мы с редакторами жили в гостиницах другого разряда, хотя это были просто молодежные лагеря за городом. Объяснение находилось логичное: ближе к командам. Но поскольку и команды пытались селиться в очень дешевые номера, то однажды мне предложили ночевать в каком-то пенале с умывальником и туалетом на этаже, рядом с кухней. Это уже был перебор, поэтому я высказался по этому поводу Баруле, и меня переселили в гостиницу, где жили они с АА. После игр в Москву вылетали мы одним рейсом, поэтому утром поехали в аэропорт вместе. Забавно. Ты выходишь из машины с ними, подходишь к зданию аэропорта, и вот тут начинается шоу. Им-то надо в ВИП-зону, а тебе на обычную регистрацию, и на тебя начинают просто смотреть, не говоря ни слова, намекая, что пора бы и в «стойло» зайти. А тебе смешно. Потому что ты понимаешь, что за свою жизнь лично заработал явно больше, чем каждый из них.
Именно в Тюмени я начал намного больше читать. И это во многом благодаря Андрюхе Яковлеву, за что ему отдельное спасибо. Этому способствовали и дела в Москве: телевизионного конвейера уже не было, производство справлялось без моего оперативного вмешательства, и, находясь на огромном расстоянии от Москвы, я мог себе позволить в свободные минуты отключиться с книгой. Надо сказать, что поколение старых редакторов сильно отличалось от новых как раз тем, что любили читать книги. При встречах можно было часто услышать дискуссии касательно того или иного произведения, иногда спор носил философский характер. Иногда в таких умных разговорах принимала участие и пара кавээнщиков. Это в основном были одни и те же люди. И конечно, якорем дискуссий всегда был Мишка Марфин, о котором очень лаконично сказал Арбен Арзуманов из Воронежа, сравнивая редакторов в КВН:
