Оставаться тут больше не имело смысла, и Марина решила в кои-то веки сходить в кино — она уже пять лет не была в кондиционированном кинотеатре.
На следующее утро еще не было восьми, когда Марина пришла в финансовый отдел. Ей бросилось в глаза, что здесь крутилось несколько смазливеньких девиц, которые совершенно ничем не занимались. В восемь тридцать появился сам Хулио Лобо, один из наиболее влиятельных людей в министерстве. На нем был коричневый габардиновый костюм — она узнала материал, за которым столько гонялась. Сквозь стеклянную панель Марина увидела, что он расположился за своим столом, и вошла. Начальник отдела сосредоточенно изучал стопку скоросшивателей и что-то считал на маленьком калькуляторе. Он взглянул на нее своими выпученными: глазами и, изобразив толстыми губами некое подобие улыбки, спросил:
— Да?
Миссис Сальседо не стала попусту тратить слова, а положила перед ним документы, не забыв, правда, упомянуть, что она из провинции.
— Оставьте свои бумаги здесь, — распорядился он, ухмыляясь. — Я очень тороплюсь на заседание Законодательного собрания и возвращусь к концу дня, не позже пяти часов. Тогда зайдите, я мы все посмотрим... — Он кивнул головой, давая понять, что разговор окончен.
Опять у Марины впереди был свободный день. Вчерашнее кино оказалось не ахти, а надо было как-то развеяться — от тревог и постоянного напряжения ныл желудок и появилась какая-то боль в затылке. И все же она была счастливее некоторых из своих коллег, которые и за неделю не смогли разобраться с административным отделом. В других министерствах бывало и того хуже: одна учительница, ее знакомая, была вынуждена заплатить тысячу песо только за перевод на новое место работы.
Спустившись в вестибюль, Марина увидела, что на улице моросит дождь, и решила не выходить из здания, а навестить своих знакомых в отделе планирования и в отделе подготовки кадров. С трех часов она уже заняла пост у кабинета Лобо. Она обратила внимание, что здесь стояли новые пишущие машинки, не такое старье, как у них в провинции. Даже в униформе девицы выглядели очень нарядными. Они носили туфли на высоком каблуке и были так накрашены, словно приготовились к званому ужину. Марина достала книжку, которую накануне купила дочке, обожавшей романы, и попыталась прочесть первые страницы. Но ни стремительный стиль Ирвина Шоу, ни громкое обсуждение девицами предстоящего посещения диско-клуба в Макати не смогли отвлечь ее от тревожных мыслей.
Без четверти пять появился Хулио Лобо с роскошным портфелем, раздувшимся от бумаг. Три девицы тут же вошли к нему с какими-то документами, а четвертая понесла бутылочку кока-колы и печенье. Как только они вышли, Марина заглянула в кабинет. Он сразу вспомнил ее:
— А-а, миссис Сальседо. Ваши бумаги еще тут. Но я займусь ими завтра, в субботу. Вам известно, что я работаю даже по субботам?
— Нет, сэр.
— Вот так, приходится. — И он оскалил желтые от никотина зубы. — Так что, может быть, завтра во второй половине дня я все сделаю. — Он взглянул на настольный календарь и снова на нее. — Так, разряд 53-й, сто песо в месяц. Итого тысяча двести песо в год. А вы, наверное, могли бы позволить себе угостить меня ужином песо эдак за сорок, а?
— Да, сэр, конечно.
— Ну, вот и хорошо. У меня есть любимый ресторан — японский — в Эрмите. Знаете, на улице Падре Фаура. Его легко найти. Я там буду в воскресенье вечером, часов в семь. Подходит? И я захвачу ваши бумаги — все будет сделано. Ей-богу, нет ничего проще.
— Благодарю вас, сэр, — поспешила согласиться Марина.
Сорок песо! Если самой ничего не есть, то, пожалуй, она может угостить его ужином. Может быть, он влетит и в 80 песо. Тогда еле-еле останется на автобусный билет. А если этой суммой не обойтись, то придется, наверное, получить свое жалованье здесь, в Маниле, если, конечно, удастся.
В субботу и в воскресенье утром Марина совсем не выходила из квартиры троюродной сестры: боялась, что стоит ей ступить за порог, как она снова на что-нибудь потратится. Она наготовила родственникам рисовых пирожков, вычистила кухню, привела в порядок цветы в горшках. Сделала уборку в общей комнате, натерла воском до блеска деревянные полы. Вымыла с мылом темные от грязи кафельные стены. Когда вся семья собралась под вечер, квартира сияла и благоухала. Сестра была довольна и немного смущена тем, что Марине пришлось столько потрудиться. В воскресенье утром Марина еще помогла ей стирать и гладить, а в два часа отправилась в Эрмиту, чтобы заранее посмотреть, где находится японский ресторан.
