Неужели, подумал я, наконец, мы скоро снова окажемся дома и заживём, как прежде, как простые люди? И тут же сам понял, что такого, как прежде, уже не будет. Я не смогу забыть того, что узнал о структуре мира, как никогда не смогу забыть того, что моя жена одновременно ещё и богиня такого уровня, что её боится даже Тот, чьего имени нельзя называть!
— Понятно, — уныло произнёс я, — мы встретимся с твоим отцом прямо здесь? Я отдам ему портфель, и мы отправимся домой? И сколько его ждать?
— Нет-нет! — всплеснула руками Настя. — Смертному невозможно узреть лик Того, чьё имя нельзя произносить! Это тебя мгновенно убьёт. А зачем ты мне мёртвый? Ведь только ради нашей любви я и затеяла всё это!
— А как же я передам ему свою ношу? — не понял я.
— Ты отдашь сейчас Сосуд мне так же, как и я дала его тебе, — нервным и одновременно унылым учительским тоном инструктировала она меня, — и сразу отправишься домой ждать меня. Я не задержусь долго — завершу сделку с отцом и вернусь к тебе.
Когда-то, когда мы с Настей только познакомились, и, довольные общением друг с другом, часами гуляли по городу, разговаривая обо всём на свете, вот то, что она сейчас сказала, называлось у нас «крутить хвостом». Это, когда тебе не договаривают самого главного, а виляют вокруг, засыпая тебя второстепенными фактами и незначительными сведениями. Мы тогда поклялись, что никогда не будем «крутить хвостом» по отношению друг к другу.
Моя Настя из моего мира, и богиня в её облике из этого теперь вдруг показались мне такими разными, что я уже и не знал, хочу ли её возвращения в наш дом, в нашу жизнь, в которой нет места отношениям великих богинь с ничтожными людьми.
— О, великий Будда, и все его слуги, — прозвучал неожиданно у меня в голове её голос. — Как же трудно было до тебя добраться. — Голос её звучал так же, как радиопередача сквозь сильные магнитные или радиационные помехи.
Невольно я посмотрел через стол на Настю, которая, словно автомат, продолжала рассказывать мне что-то про последствия их соглашения с отцом, о мире в нашем доме и во всём мире, и необходимости срочно вернуть ей, подаренный мне портфель. И решил, что вслух говорить стоит далеко не всё. Раз она влезла в мою голову, то и ответ я могу дать мысленный. Возможно, что она чего-то опасается, потому и тараторит вслух без остановки, связавшись одновременно со мной на ментальном уровне.
— В чём дело, Настенька? — подумал я, очень надеясь, что жена услышит этот сигнал даже сквозь помехи, ибо я вложил в него всю свою любовь к ней. — Я никак не могу понять, отдавать мне тебе портфель или нет? И когда сюда явится твой отец?
Помехи застрекотали сильнее, но я всё ещё мог расслышать её ответ.
— Кому ты собираешься отдать Сосуд, — в её голосе даже сквозь шум эфира слышался неподдельный ужас. — Не смей! Отдашь — погубишь и меня и себя!
Поступая на работу в компанию по торговле отделочными материалами, я написал в резюме, что вполне стрессоустойчив, и считал себя таковым до этого момента, когда моя жена, сидевшая напротив меня, и жена, сидевшая у меня в мозгу, начали противоречить друг другу. Слава богу, что вокруг не было ни одного зеркала, иначе я бы окончательно сошёл с ума, увидев отражение своего окаменевшего в тупом выражении лица.
Да кто же тогда из вас настоящий? И кого мне слушать? Напротив меня сидела Настя, которая, заметив изменения в выражении моего лица, перестала болтать, и внимательным взглядом уставилась мне прямо в глаза. В голове у меня сидел только Настин голос, который и подделать можно, при желании. Но этот голос требовал портфель не отдавать, а именно так и говорила Настя изначально. Или это изначально была не она? Я совсем запутался.
— Глупыш, — вновь, но уже с ласковыми нотками, прозвучал у меня в мозгу сквозь помехи её голос, — да у тебя же в руках Сосуд! И ты им уже немного умеешь пользоваться. Открой его, и пожелай реального зрения, и всё встанет на свои места.
А ведь действительно, дошло до меня, портфель спасал меня уже не раз, и если кому и верить, то почему бы не ему? Я наклонился к своей священной ноше и начал расстёгивать пряжку. Делать я это старался непринуждённо, но быстро.
