- А этого куда, в кутузку? - с надеждой спросил молодой. Мол, с тобой позже разберемся!
- Приказано отпустить. Привезли гарцевского шпиона.
Оба полицейских выглядели разочарованными, однако приказа начальства ослушаться не посмели.
- Мы еще встретимся, - с угрозой пообещал пожилой, - шутник, понимаете ли, пошел вон!
Как ни странно, последующие задержания оказались более мягкими. Контора убедилась в моей невиновности и таскала на допросы по инерции, потому что так было принято, а может, по чьему-то доносу, на который они обязаны были реагировать. Шутку мою с туннелем, которую я позаимствовал из исторических хроник прошлых веков, не вспоминали.
Беднягу Эрбуса так и не выпустили. То, что происходило с обвиняемыми в шпионаже и их пособниками, было покрыто мраком. Бесполезно было обращаться с подобными вопросами в полицию, отдел безопасности, или магистрат. И даже в парламент, хотя вроде бы там существовала комиссия, рассматривающая обращения граждан. Жена Эрбуса, которую, к счастью, не тронули, даже не пыталась этого сделать, ее могли запросто обвинить в причастности к шпионской сети. А на ее попечении остались двое малолетних детей.
От Умника мне было известно то, чего не знали другие. Уровень развития цивилизации планеты примерно соответствовал началу двадцатого века на Земле, а кое в чем концу девятнадцатого, при этом, как ни странно, опережающее развитие получила физика, в том числе атомного ядра. Акрия вслед за более продвинутым заокеанским Гарцем втянулась в гонку вооружений, разрабатывая собственные урановые рудники. Гарц уже имел на вооружении несколько десятков зарядов, в то время как Акрии требовались еще год или два, для того, чтобы сделать собственную бомбу. Готовясь к будущей войне, Акрия подстраховалась, развивая химию ядовитых газов, никем пока не запрещенное, оружие. И средства доставки в виде неуклюжих самолетов наподобие древнего ТБ-3. При всем при этом приоритет отдавался созданию атомной сверхбомбы. Потому преступников под строгой охраной и соблюдением максимальной секретности отправляли на урановые рудники в пустынную область Харуэй, пользующуюся недоброй славой.
Вернувшись, наконец, в свою скромную двушку, я снял набухшее водой пальто, проклиная в душе противную старушенцию. Ну, хоть купил свежего хлеба. Дома было холодно и неуютно. Отопление отключили с начала весны, от сырости скоро мокрицы заведутся. Можно, конечно, включить на кухне газ, наплевав на бешеную стоимость такого тепла, однако у него был неприятный запах, специально, что ли, добавляли какую-то гадость, чтобы плитой пользовались как можно реже?
Чтобы расслабиться и отдохнуть в комфорте, я иногда отправлялся на свою базу, хотя для скромного туристического блока это слишком громкое название.
Как-то раз я надумал устроить инвентаризацию оборудования, хранящегося на корабельном складе. Информация о том, что там находилось, секрета не представляла, и была предоставлена мне в полном объеме. Я был шокирован. На складе "Святогора" оказалась целая свалка, на мой взгляд, бесполезных вещей. Что бы вы сказали о тридцати двух древних брезентовых палатках? Зачем они мне? Или о восьмидесяти самых разных тренажерах, при всем, при том, на корабле уже имелся спортивный зал? Старинные, давно вышедшие из употребления сборные однокомнатные домики из пластичного индира, надувные пластиковые лодки, тоже древность несусветная! Квадроциклы на бензиновом (!) ходу, такого рода машинами пользовались последний раз, наверное, лет семьсот назад. Список казался бесконечным, в такую глыбищу, как мой корабль, вместилось, бог знает сколько всякого добра. Но для чего?
Умник объяснил это просто.
- Одно время Олимпиады проводились на террасформированных пустых планетах перед их заселением, - сказал он, - с тех пор складскую инвентаризацию туристических кораблей никто не проводил. Оставили, как есть, на всякий случай, вдруг, пригодится!
- Ага, одних тренажеров на целую бригаду. Что мне с ними делать?
- Для нашего корабля тысячью тонн больше, или меньше, не играет роли.
- Значит, весь этот хлам с тех пор так и путешествует по вселенной вместе с каждым очередным претендентом?
