— После пожара, когда Лени попала в больницу, врачи предупреждали, что она вряд ли переживет роды, — продолжал Уилл. — Социальный работник больницы сообщил мне, что занимается устройством малышей, еще не появившихся на свет. У Лени нет близких родственников, и, если она не выйдет из больницы, близнецов определят приемным родителям. Семей таких много — длинный список; все ждут детей, чтобы усыновить, удочерить, но нет уверенности, что этих младенцев возьмут. Ведь у матери диабет и она не была во время беременности под наблюдением врачей.
Кэрри сжала губы, пытаясь удержать вновь набежавшие слезы. Положение Лени несходно с ее собственной ситуацией, и сравнивать нечего.
— И тебе… тебе пришлось сказать ей об этом, ну, насчет детей?
Она спросила, хотя знала ответ; конечно, самое тяжелое он взял на себя: такое дело никому не доверишь — ни врачу, ни приятелю.
— Да, и я тотчас предложил, чтобы мы поженились. Тогда у детей будут и мать и отец.
— Хотя ты и предполагал, что мать может не выжить?
— Да, по правде говоря. — Уилл иронически вскинул темные брови. — Я знал, что Лени не перенесет родов. Понимаю, ты можешь сказать — у меня было предчувствие. Но мы так и сделали, и через несколько дней я стал отцом.
— И вдовцом.
— Хотя я предполагал, что отцовство придет ко мне не таким путем, — подхватил он. — Странно, какие изгибы допускает жизнь.
— Не шути, — с лихорадочным вздохом возразила Кэрри.
— Наверно, после всего, что произошло вчера, ты ожидала гораздо большего, — усмехнулся Уилл, пружинисто встал, подошел к раковине, сполоснул чашку, поставил на стол. — Сейчас мне надо поехать на работу, последний месяц я почти не бывал в офисе. Мой управляющий говорит, что стопки бумаг высятся до самых стропил. Постараюсь вернуться пораньше. Ты поможешь сегодня Эдит?
— Конечно. — Она поднялась и заспешила за ним, пересекая холл. — Но, Уилл, а как насчет меня? Ты ведь говорил, что дашь мне работу.
— Поговорим об этом вечером. Тебе вовсе не обязательно тотчас приниматься за новое дело после того, что ты перенесла.
Раздражение вспыхнуло в ней, но Кэрри сдержалась и постаралась быть рассудительной, и чтобы голос звучал спокойно.
— Мне не нужно, чтобы со мной нянчились. Мне нужна работа.
— У тебя есть работа, Кэрри. — Он вскинул одну бровь — ее этот жест всегда особенно раздражал. — Тебе надо оправиться от эмоционального шока, который ты перенесла, когда этот подонок оставил тебя стоять в одиночестве у алтаря.
— Ох, Уилл, как мило сказано! — Кэрри уперла руки в бедра.
— Я не из тех, кто плетет словесные кружева.
— И я это хорошо знаю, — проворчала она, мрачно взглянув на него.
Если она выйдет из себя, ни к чему хорошему это не приведет. Как обычно, Уилл уверен в своей правоте.
Ситуация развивалась знакомым путем — по кругу. Точно такие же споры они всегда вели, когда он приезжал навестить ее во время учебы в колледже. Но, как бы то ни было, она не позволит Уиллу думать, будто он вправе управлять ее жизнью, — пусть он вчера и помог ей спасти «лицо», пусть несколько минут назад она им восхищалась и испытывала к нему нежность за то, что он сделал для Лени.
Он вышел из комнаты, а она шагала за ним по пятам и настойчиво повторяла:
— Уилл, мне самое время думать о будущем. Я не такой человек, чтобы весь день сидеть и ничего не делать.
— С новорожденными близнецами в доме? — Он обернулся, окинул ее насмешливым взглядом. — Поверь, ты будешь очень занята. Вот увидишь — уже к обеду устанешь куда больше меня.
Сознавая, что он, скорее всего, прав, Кэрри все равно придумывала новые возражения. И в этот момент из спальни донесся детский плач. Она мгновенно забыла, что собиралась сказать, и помчалась наверх посмотреть, что случилось. Эдит возилась с Арианой, а в это время Джейкоб громко ревел, задирал ножки и яростно брыкался в воздухе, возмущенный, что ему немедленно не уделили внимания. Кэрри поспешила к нему и, ласково приговаривая, взяла его на руки. Уилл назидательно воззрился на нее.
— Вот это самое я и имел в виду, — сухо констатировал он.
Кэрри взглянула на него исподтишка, укачивая и прижимая к плечу Джейкоба. Вот Уилл извлек из шкафа галстук и, подняв воротник рубашки, тщательно завязал. А Эдит, между прочим, все здесь прибрала, застелила постель, — интересно, поняла ли она, что прошлую ночь в ней спали двое? Уилл продолжал собираться: надел пиджак от костюма, открыл ящик, достал голубую папку, которую положил туда вчера вечером, уложил в кейс, защелкнул замок и взялся за ручку.
