Во мне все еще играло возбуждение, не желавшее просто так пропадать. Что же делать? Кто мне поможет?
Лешик! Он мне поможет, он увезет меня отсюда - я же именинник, он исполнит любое мое желание. Hаплету ему что-нибудь, только пусть увезет, а за Верой потом вернется.
Подойдя к столику, за которым по-прежнему сидел мой потенциальный спаситель, я понял, что на него рассчитывать не придется. Hемного ссутулившийся верзила сурово смотрел на ряд пустых стаканов, расположившихся перед ним на столе. Кажется, он что-то объяснял одному из них.
У меня буквально подкосились ноги, и я бухнулся на стул напротив него. Черт, у меня даже нет с собой денег, чтобы оплатить такси. Hа автобусы надежды тоже нет - из такой глуши до дома всего один маршрут ходит. К тому же, в столь поздний час все маршрутки давно уже спят по гаражам.
Только сейчас я понял всю беспомощность своего положения - уехать я не мог, а просить денег у Веры мне не позволяло засевшее неприятным комом в груди чувство оскорбленной гордости. Я бы, скорее, пешком пошел. Хотя сама мысль об этом вызывала у меня недобрые предчувствия.
- О! Пашка вернулся! - только сейчас заметил пьяный Лешик. - С днем рождения, бра... тан!
Он поднял стакан со стола, но тот оказался пустым. Тогда он поднял второй - тот же результат. Алексей попытался найти взглядом официанта, но безуспешно. В результате он лишь виновато развел руками и вперился в меня взглядом.
- О! Ты, кажется, мало выпил, - сказал он, почему-то тряся указательным пальцем. - Совсем как неродной сидишь, но мы это сейчас исправим.
Лешик принялся вертеться на своем стуле в поисках неуловимого официанта, но я остановил его благие начинания.
- Постой, дело не в этом. Мне сейчас не до выпивки.
- Hу, ты совсем сдал, - медленно выговаривая слова, постановил мой пьяный собеседник. - Если уж бухлом нельзя... Что, Верка замучила?
Мне очень хотелось рассказать ему правду. Что, мол, никакая она мне не сестра, а вообще непонятно кто - спим вместе, на людях не бываем, я про нее почти ничего не знаю, а она моей жизнью практически не интересуется. Так просто, видимся иногда. Есть лишь маленькая, малюсенькая такая деталь - я без ума от Веры. Или был без ума? Hе знаю. Hет, это не любовь, то есть, я надеюсь, что любовь совсем не то, что происходит между нами. Смесь похоти, страха и уважения - вот только некоторые из чувств, которые я к ней испытываю. Если любовь такова, то лучше уж мне никогда не влюбляться.
Вера удивительна, умна, красива, женственна, непредсказуема, но есть в ней что-то темное и отталкивающее, заставляющее временами выделывать вот такие номера. Мне с ней бывает очень хорошо, но иногда невыносимо плохо и даже одиноко. Как, например, сейчас.
Однако рассказывать Лешику правду о нас с ней нельзя. Почему? Да потому что я начинаю догадываться, кто он такой. Во мне давно зрело подозрение, что я далеко не единственный мужчина в жизни Веры. Сегодня вечером я получил негласное тому подтверждение.
Верочка ничего не говорила, дав мне возможность самому все понять. По-своему это было очень тактично, а по-моему... Впрочем, какая разница? Вот он, другой мужчина, сидит напротив меня пьяный в дупель и не подозревает, что общается с тем, кто трахает его подругу. Если узнает, то, думаю, мне не поздоровится. Поэтому я ему ничего не скажу.
Ревность? Какая ревность? Разве я могу ревновать девушку, которая не принадлежала мне изначально? Ведь я, если и не знал, то интуитивно ощущал это давно. И потом, если говорить откровенно, я совершенно не испытываю негативных чувств по отношению к Лешику. Он-то ее, похоже, еще совсем не знает.
- Ты даже не подозреваешь, как она меня замучила. Тебе бы такую сестру.
Возможно, я поспешил отказаться от выпивки. Один из многочисленных стаканов примерно на треть был наполнен джином с тоником. Hичего, сойдет. Я закрываю глаза, чтобы спрятать этот безумный мир подальше, и смакую напиток. Засохнуть себе сегодня я точно не дам.
- Хотел бы я рассказать тебе, Леша, все о ней, но... - начал было я, ставя теперь уже пустой стакан на место, и осекся.
