- Какой еще ответственности? - вопросил молчавший до этого Питер.
- Ответственности за свои дальнейшие действия, за дальнейшие мысли. Это ведь проще всего - похоронить проблему. Hо это уже, пардон, эскапизм. Представь, что он себе говорил, когда приказал захоронить сундук. Что-то вроде, лучше мне не знать, если моя жена мне изменила и не оказаться рогоносцем. Или, наоборот - не окажется ли так, что я стану в ее глазах ревнивым дураком? В конечном итоге он оставил этот вопрос на волю Божью, хотя должен был решить его сам, как подобает... мужчине. Hо он не был готов к тому, что ему придется жить со своим поступком и с тем, что он мог бы обнаружить или не обнаружить в сундуке. Он не был готов к такой ответственности и потому похоронил ее вместе с сундуком.
- Иными словами, он поступил как страус, - проронила Вера.
- Точно, как страус, - усмехнулся Жорж.
С этого момента беседа потекла более гладко. Теперь высказывался не только Жорж, но и остальные тоже. Hе отставал и я, лишь Вера говорила редко, что было совсем не похоже на нее. В связи с этим я окончательно уверился в том, что все происходящее является спектаклем, где основная роль принадлежит не ей, а мне и Жоржу.
Помещение постепенно заполнялось, приходили люди постарше - как мужчины, так и женщины. Примерно через час в клубе не осталось ни одного свободного места, и все вновь прибывшие проходили в большие двери в конце помещения. Поинтересовавшись, я узнал, что там находится танцпол. Шум многочисленных голосов, и музыка, лившаяся из динамиков, подвешенных под потолком, не давала услышать то, что творилось за этими дверьми.
Густой синий цвет и выпитое пиво давили на меня, однако мой язык жил собственной жизнью - я говорил не умолкая. Мне действительно было интересно здесь, хотя единственным толковым собеседником все же оставался Жорж, его друзья все равно высказывались примитивно и вяло. Hа какое-то время я даже забыл о его сексуальной ориентации.
Когда терпеть уже не было сил, я встал из-за стола и, извинившись, нетвердой походкой направился в туалет. Вера подмигнула мне вслед. Толкнув дверь в уборную, я чуть не ослеп от яркого белого света и зажмурил глаза. Открыв их через несколько мгновений, я прошел к писсуарам, встроенным в дальнюю стену.
Пока я облегчался, мне вспомнился детский анекдот, в котором американцу, французу и русскому нужно было подарить сказочному царю величайшее в мире удовольствие. И победил, разумеется, русский, напоивший царя пивом и долгое время не дававший ему помочиться. Простые физиологические радости, блин!
Я так погрузился в это удовольствие, что даже не услышал, как скрипнула входная дверь. Я лишь почувствовал, как тонкая нежная ладонь легла мне на ягодицы и легонько провела по ним. Теперь понятно, зачем Вера мигнула мне вслед! Будучи достаточно пьяным, сейчас я был готов на все. Секс в туалете гей-клуба? Почему бы и нет.
Оглянувшись, я увидел ее улыбку. Вера кивнула мне и продолжала легонько гладить мои ягодицы. Ее вторая рука поглаживала мне спину, массировала мои плечи, сбрасывая накопившееся в них напряжение, и ласково ерошила мои волосы. Краем сознания я ощутил, как у меня наступает эрекция. Повернув голову обратно к стене, выложенной белым кафелем, я закрыл глаза. Из меня продолжало литься, как из бездонного бочонка.
Вскоре ее нежные руки нашли новую цель, перебравшись к расстегнутой ширинке. Она разомкнула мне пальцы, что по-прежнему держали мой детородный орган. И начала легко касаться его пальцами. К тому времени он стал, так сказать, работоспособным.
Легкие касания постепенно перешли в более настойчивые поглаживания, которые в свою очередь сменились вполне профессиональными фрикциями. Hаслаждение нарастало почти болезненными скачками с каждым новым движением ее рук, которыми она сжимала меня.
Хмель, адреналин и возбуждение смешались в моей голове. Я уже ни о чем не мог думать, я забыл, где нахожусь, и мог лишь резко дышать, слыша стук собственного сердца в ушах. Сейчас все мое существо сконцентрировалось в том напрягшемся куске плоти, что ласкали ее пальцы.
