Ладно, тогда буду просто стоять здесь.
В конце концов, меня находит Джули. Она рассказывает, что провела утро в гостиной за просмотром книг и чтением то одной, то другой. Я рад ее видеть, хотя и замечаю, что она выглядит слегка расстроенной. Она спрашивает о продолжении интервью, и я рад этому. Джули уходит за своей сумкой с диктофоном и записями. Вернувшись, она прикрепляет микрофон к моему воротнику, а в моем кармане оказывается включенный диктофон.
— Готовы? — спрашивает она.
— Да, мэм.
— Хорошо, — говорит она, сверяясь с записями и наклоняясь к моему воротнику, чтобы начать.
— Вопрос двенадцатый: Иисус сказал...
— Стоп, — говорю я. Она останавливается.
— Я не делаю этого, я не отвечаю на подобные утверждения. Не отвечаю, потому что не могу. Мы не знаем, что говорил Иисус, почему он это говорил, да и
был
ли Иисус вообще. Если бы Иисус прямо сейчас вошел в эту кухню и начал говорить, я бы справился. С ним иметь дело я бы смог. Я могу отстоять свою точку зрения по этой теме в разговоре с кем угодно. Вот чего я
не
могу, так это иметь дело с утверждениями, которые начинаются со слов: «В одной книге говорится, что один ныне покойный сказал...» Понимаешь, о чем я?
Джули кивает.
— Разумно?
— Да, — говорит она, — это совершенно разумно. Удивительно, что я раньше ни от кого не слышала такого.
— В процессе собственного пробуждения быстро осознаешь, что нет никаких внешних авторитетов. Ты все должен проверять сам. Если ты принимаешь сказанное кем-то другим, то только после того, как проверишь сам. Если Иисус, Будда и Лао Цзы что-то поняли, то и ты можешь это понять. Это не вопрос выбора — ты не можешь побывать в чьей-то еще шкуре и принять чьи-то готовые решения. Вопрос тринадцатый?
Она улыбается.
— Вопрос тринадцатый. В прошлый раз мы затронули верования, и вы сказали, что не действуете на уровне верований. Вы имеете в виду, что у вас нет веры или верований?
Вопрос неплох. Я понимаю, где тут у читателей могут возникнуть сомнения, но должен думать о тех, для кого я говорю это на самом деле — о том, что происходит на самом деле. Человеку в моем положении не доводится встречаться с беспристрастными наблюдателями, а сказанное мной на самом деле сказано не обо мне.
— Вопрос не в том, есть ли у меня вера или верования. Истина в том, что вера и верования для меня не проблема. В очень широком смысле я, вероятно, мог бы сказать, что я верю во все подряд — в духов, кровоточащие изваяния, похищение инопланетянами, загадочные увечья скота, круги на полях, пророчества, одержимость демонами, что угодно. Я допускаю все это практически без исключений, потому что так намного веселее, да и причин не допускать нет. Я к тому, что если ты видишь двойственную реальность как сновидение, как делаю я, то нет необходимости быть разборчивым. Где провести черту в сновидении? Все сгодится. От того, как я смотрю на подобные вещи, ничего не зависит, поэтому я просто смотрю на них.
— В общем, вы хотите отделаться танцами с бубном вокруг этого вопроса? — спрашивает она не без веселья.
— Ага, ну, я вроде как надеялся... — отвечаю я с очарованием школьника.
— Ну-ка, соберитесь, мистер, — говорит она сквозь зубы. — Я бывалый журналист и желаю получить прямые ответы.
Мы оба хохочем, но, наблюдая за ней, я замечаю, что она не так собранна, как в прошлый раз. Кажется, Джули нервничает. Очевидно, не отдохнула как следует, но есть что-то еще. Она выглядит слегка измотанной. Джули неплохо справляется и толково ведет интервью, но это ее состояние здесь, прямо под поверхностью. Она на грани чего-то, но чего?
— Хммм, ну, на самом деле верований или веры в том смысле, который ты вкладываешь в это, у меня больше нет. Вопрос попросту не имеет отношения к теме — как если бы я спросил тебя, что ты предпочитаешь, — мазь из оленя или крем из оленя
.
Скажем, я не верю в верования, но это слегка жеманный ответ, хотя и точный. Я думаю о верованиях и вере как способе иметь дело с вещами, которые ты не знаешь наверняка, а я не имею отношения к знанию не наверняка. Я в такие игры не играю. Следует упомянуть, что это не моя индивидуальная особенность: такой же ответ ты получила бы от любого человека в моем положении.
