— В основном так и происходит. Для этого есть все условия. Мир полон тёплых тёмных норок, в которые вы можете упасть.
— У меня никого не будет? – спросила она несчастным голосом. – У меня не будет вас? – У вас будете вы сами. Это всё, что вам нужно.
— Неужели я сделаю это? – спросила она. – Заползу обратно? Найду норку, чтобы спрятаться?
— Несмотря на почти абсолютную статистическую вероятность этого, мне кажется, нет. Я могу ошибаться, я не силён в этом, но насколько я могу судить, вам уготовано нечто большее. В должны попытаться понять, что такое страх, иначе он захватит вас, и вы никогда даже не узнаете этого.
***
Мы вышли из ресторана и пошли побродить по берегу.
— Так, чем всё закончилось? – спросила она.
— Когда?
— С толпой? В Мексике?
— А, да ничем. Шеф полиции довёз меня до границы и сказал, чтоб я никогда не возвращался в его страну.
— Они вышвырнули вас из Мексики?
— Ну, – я пожал плечами, – это было довольно неформально.
— Похоже, у вас много проблем с законом.
Я снова пожал плечами.
— Совсем никаких проблем. – И что вы делали потом?
— После того, как он выгрузил меня у границы? Аннулировал свои кредитные карты. Заявил о том, что у меня украли паспорт и дорожные чеки. Получил деньги переводом.
— Они украли ваш бумажник?
— Конечно, всё, что у меня было с собой, и рюкзак, который я оставил в машине. Она покачала головой, расстроенная мелочной продажностью. – Сволочи, – сказала она.
— Каждый просто играет свою роль, – сказал я. – Нет причин принимать что-либо на свой счёт. Она долго смотрела на меня искоса.
***
Мы сели обратно в «Навигатор» и выехали на дорогу. Около часа мы ехали в тишине, хотя я слышал довольно сильный шум в голове Лизы.
— Мне кажется, я больше никогда не смогу относиться к людям как раньше, – сказала она наконец. – Мне кажется, я никому не смогу больше доверять.
Несколько минут я молча наблюдал сменяющиеся картинки – это счастье быть здесь, с Лизой, счастье ехать помянуть Брэтт, счастье быть. Неужто это мой последний день? Неужто это мои последние моменты? Неужто вечно нависающий надо мной палец смерти должен вот-вот опуститься? Эта мысль наполнила меня нежным приливом радости и окунула мир в красоту.
— Люди — это клочки пыли, – наконец ответил я, – маленькие пушинки и паутинки, собравшиеся в тени и тёмных углах и удерживаемые вместе страхом. Если видишь их ясно, доверять им становится очень легко. Я всем доверю и никогда не бываю разочарован. Вы тоже так можете.
— Трудно в это поверить.
Нужно доверять людям не то, чтобы они не предали вас, или не разбили вам сердце, или не украли кошелёк – просто доверять им, чтобы они были теми, кто они есть. Когда ты понимаешь страх, когда отходишь от него на расстояние и видишь, что он из себя представляет и как действует в этом мире, тогда понимаешь про людей всё. В бытии с закрытыми глазами всё вытекает из страха – хорошее и плохое, смелость и трусость, любовь и ненависть, всё вытекает из одного источника.
— Как же можно доверять, если знаешь, что тебя могут предать?
— Вы сами ответили на свой вопрос – потому что ты знаешь. Всё, что с закрытыми глазами казалось таким загадочным и неизвестным, становится ясным и очевидным, когда мы открываем их. Это требует времени, опыта, усилий, чтобы стать взрослым, точно так же, как вам потребовалось время, опыт и усилия, чтобы стать тем, кто вы сейчас. Жизнь — это процесс постоянного становления и обновления, движение в направлении более ясного видения и большей простоты и уменьшение видимой разделённости между «я» и «не-я». Таким будет мир для вас, если вы продолжите движение вперёд. Всё будет совершенно по-другому. – Если я продолжу, – произнесла она уныло.
— Когда вы заберётесь повыше и увидите более широкую картину, личные черты людей станут размываться, и вы будете распределять их по тому, в какой норке они прячутся. – Звучит как-то цинично.
— Примерьте-ка вот это: жизнь не имеет смысла и все убеждения ложны.
— Это совсем уж цинично.
— Я думаю, циничность — это термин для закрытых глаз. Вам он больше не нужен. Ваши амортизированные, основанные на размышлениях отношения со своей средой теперь устарели, как и большая часть вашего лексикона. Вы проделали этот громадный переход, настоящий сдвиг парадигм, но ваша инфраструктура пока ещё отстаёт. Вы совершили революцию, свергли деспотический режим, а теперь настало время править, мудро руководить, направив это новоявленное островное государство в будущее, где оно будет расти и процветать. У вас есть люди, о которых нужно подумать – Мэгги, Диджей, и возможно, Дэннис. Возможно, также и другие. Раньше вы были матерью и женой, а теперь кто вы? Мэгги находится в критическом возрасте, ей и так уже пришлось столкнуться с довольно необычными вещами – она наблюдала ваш кризис, работала со своим дедом, допрашивала меня. Что вы собираетесь с ней делать?
