— Что это? — удивился я.
— Новая рубрика «Правила хорошего тона».
— Странно, — сказал я. — По-моему, то, о чем здесь пишется, знали уже в каменном веке.
— Ты думаешь? — спросила Катя. — Но ведь каменный век был так давно... Люди могли забыть... Вспомни этого парня у киоска.
— Ну, этому ничего не поможет.
— Нехорошо, — покачала головой Катя, — нельзя быть таким пессимистом.
Вечером мы сидели у телевизора. В пятый раз показывали какой-то новый детектив.
В середине фильма появился Витька.
— Братья и сестры, — сказал он, — чем это вы занимаетесь?
— Не мешай, — попросила Катя, — сейчас он вынет пистолет и выстрелит.
Витька не обратил внимания на ее слова и переключил телевизор на другой канал.
— Что ты делаешь? — рассердился я.
— Не бушуй, папуля, — миролюбиво сказал Витька. — В эту минуту все просвещенное человечество смотрит «Круглый стол».
Я взглянул на экран телевизора и увидел, что за круглым столом сидели какие-то молодые люди, а в центре — хорошо причесанная дама-диктор.
— А сейчас мы попросим вас, Сережа, — сказала дама-диктор, обращаясь к одному из участников круглого стола. Его дали крупным планом, и я увидел, что это был тот самый парень с волевым затылком.
— В общем, так, — неуверенно начал парень. — Я считаю, мы все считаем, вся наша команда... Хотя современный хоккей построен на силовых приемах... Вежливость в этом виде спорта нужна, как везде... — Он посмотрел на круглый стол, как будто на нем было что-то написано, и закончил: — Вежливость... И, я бы даже сказал, рыцарство.
— Рыцарь! — вскочил я. — А лезть через головы старушечьего пола — это тоже вежливость?
— Ты чего? — спросил Витька, не отрываясь от экрана.
— Так это же он! — закричал я. — Тот самый, который сегодня втерся без очереди.
— Ну и подумаешь, — сказал Витька. — Вы могли подождать, а ему некогда.
— Некогда! — изумился я. — Рыцарь!.. Вежливость. .. Он чуть не плюнул мне на голову.
— Это он случайно, — разъяснил мне спортивно образованный сын. — Понимаешь, у него такая привычка — сплевывать на лед во время игры, чтобы стабилизировать дыхание. Очень интересная манера, об этом даже в зарубежных газетах пишут.
— Плевал я на эти зарубежные!.. — разозлился я. — Там, говорят, еще не такое пишут.
— Ну-ну, папахен, ты полегче! — осадил меня Витька. — Я не про клеветников, а про демократические.
— Людей толкает, людям плюет на головы, а с экрана болтает о вежливости!.. Хорошо, что я отбрил его.
— Ты?! — вытаращил глаза Витька. — Что ты ему брякнул?
— Я сказал, что он хам... Надо бы порезче.
— Ты?! — взвился Витька. — Ты обхамил его, Сергея Монеткина, аса хоккея!.. И когда!.. Послезавтра у него международная игра. Он должен совершить свой двадцатый подвиг! Ты сбил его нервный тонус. Что ты наделал?.. Ты должен извиниться.
— Фига! — перешел я на хоккейную вежливость. — Перед этим рыцарем с большой дороги!..
— Ну, хорошо, — холодно сказал Витька. — Я пойду к нему сам. Ничего не поделаешь, дети всегда отвечают за грехи родителей.
Сатирик-юморист Аскольд Еремеевич Зайчиков по ошибке разорвал и выбросил в мусоропровод рукопись только что написанного рассказа.
— Конец!.. Все погибло!.. Как жить?! — метался он по кухне, вцепившись обеими руками в свои реденькие волосы.
— Ничего не погибло, — успокаивала его жена Зинаида Максимовна. — Пока я жива, ты можешь быть спокоен!.. Вот если бы ты ушел к той рыжей корове…
— Зина! — взмолился Зайчиков.— О чем ты?! Ведь это было до рождества Христова.
— Но было же!.. Ты не станешь отрицать, что было. Помнишь, ты называл ее серебристой ланью?
— Я прошу тебя, — заныл старейшина юмористического цеха. — Это неблагородно. В такой момент, когда я переживаю трагедию...
— Трагедии не будет. Мы пойдем спасать твою рукопись!
— Пойдем?.. Куда?
— В подвал, куда выходят все трубы мусоропровода. Накинь плащ Бориса, в котором он ездит на картошку, и надень свою старую фуражку.
В 23.00 супруги Зайчиковы двинулись в экспедицию по спасению рукописи. Аскольд Еремеевич уныло плелся позади, наступая на полы плаща, который был ему не по росту. Зинаида Максимовна выглядела браво в старом халате, перетянутом семейной реликвией — военным ремнем Зайчикова. В руках она держала тоненькую елочную свечку.
