— Я уже давно готова к этому, Джон. Когда женщин на корабле втрое меньше, чем мужчин, это до добра не доводит. В своих девушках я могу быть уверена — по крайней мере в лейтенанте Пэтси Кент. Но даже если она не начнет спать со всеми подряд — где гарантия, что ее поклонники не передерутся?
— Если катастрофы не избежать, надо хотя бы свести разрушения к минимуму. Что можно сделать, чтобы дело хотя бы не дошло до рукоприкладства? Между прочим, поддерживать на корабле дисциплину — прямая обязанность капитана. Похоже, придется узаконить полиандрию — только надо подумать, как это оформить так, чтобы никому не было обидно.
— Для меня придется сделать исключение, — резко произнесла Соня. — Многие считают мое поведение аморальным. Да, у меня свои понятия о морали, но им я никогда не изменяю. Если нам суждено уподобиться пещерным людям, то я буду принадлежать лишь одному мужчине — вождю племени или старейшине.
Граймс поглядел на нее с уважением… потом — с восхищением. Она сидела в глубоком кресле, ее поза была непринужденной и изящной. Форменные шорты позволяли любоваться безупречной формой ее длинных ног. Воротник был застегнут, но рубашка не могла скрыть великолепную грудь.
«Старейшине племени, — подумал он, — вовсе не обязательно быть старым. И, в конце концов, я еще не слишком стар».
— Жена старейшины — это весьма почетная роль, — сказал он. — Но я подозреваю, что на этом корабле будут два племени. Вождем второго, без сомнения, будете Вы.
— Вы мне льстите, Джон.
— В любом случае, пока это просто разговоры. Кто знает: может быть, завтра мистер Рэнфрю запустит Манншенна, и мы благополучно выберемся из этой дыры. Или Ваше племя договорится с нашим племенем…
— Если Вы о девушках — то вряд ли.
— Ну что же… — Граймс усмехнулся и добавил, обращаясь скорее к самому себе: — Надеюсь, это не единственная причина, по которой Вы сказали… насчет вождя племени…
Она засмеялась.
— А Вы действительно решили, что у меня нет другой причины?
— Конечно. Я же помню, ради чего Вы организовали эту экспедицию. Двое настоящих мужчин, которые были в Вашей жизни… Вы потеряли обоих и надеетесь снова обрести то, что потеряли.
— Я уже это обрела — почти. Сколько времени мы находимся вместе, в этой крошечной стальной скорлупке? Я наблюдала за Вами, Джон. Я вижу, как к Вам относятся подчиненные. Я видела, как Вы встречаете опасность, как реагируете в непредвиденных ситуациях. К Вам относятся по-разному — но все Вас уважают, включая моих людей. И включая меня.
— Одного уважения недостаточно, — с грустью ответил Граймс.
— Согласна. Но без уважения невозможны… другие чувства. Попробуйте увидеть во мне женщину, а не только офицера ФИКС.
— Довольно неожиданное предложение, — улыбнулся коммодор.
— Неужели? Во всяком случае, это не слишком осложнит нашу дальнейшую жизнь. Вы понимаете, что мы можем никогда не вернуться в нашу Вселенную? И никогда не попасть в какую-нибудь другую. Мы можем болтаться здесь до конца своих дней. Наши гении будут придумывать новые способы выбраться, потом это всем надоест… Ладно, не будем о грустном. Просто представьте себе: мы вечно будем висеть в этой пустоте. У нас будет все необходимое для жизни. Вы слышали о кораблях времен Первой Волны Экспансии, которые обнаружены уже в наши дни? На борту по-прежнему жили люди — потомки колонистов. Эти корабли давным-давно считали погибшими… Кто знает, какая судьба ожидает наш корабль? Мы с Вами — вожди двух племен. Предлагаю заключить… политический союз.
— Как романтично.
— Ничуть. Мы слишком стары для романтики, Джон.
— Ничего подобного!
Он подвинулся ближе и привлек ее к себе… и она даже не попыталась освободиться.
Он поцеловал ее. Удивительное, давно забытое ощущение — целовать женские губы, наслаждаясь их нежностью, чувствовать, как они начинают отвечать на поцелуй… Как давно это было в последний раз! Слишком давно, подумал он. Как давно он чувствовал, как желание начинает кружить голову, и стук сердец заглушает все звуки… Как давно он прикасался к бархатистой коже женщины, каждой клеточкой впитывая ее тепло…
Слишком давно…
