Вскоре стали попадаться ровные площадки, от которых вниз отходили едва заметные тропы. На одной из них, закрытой со всех сторон скалами, Сергей разрешил десятиминутный отдых. Костров не разжигали. Дорога с перевала должна была проходить где-то рядом, и дым костра мог быть обнаружен противником. Чтобы отогреться, люди сгрудились в плотную массу, отогревая находящихся в центре, которые спустя некоторое время выходили и пропускали в середину других.
Сергей мерз, пожалуй, больше других, так как его полуобгорелая одежда совсем не защищала тело от ветра.
Через десять минут двинулись дальше. Наконец, когда солнце уже начинало склоняться к закату, они достигли намеченного места, описание которого было известно Сергею со слов проводника. Оно представляло обширную ровную площадку, переходящую в крутой спуск, усеянный крупными гранитными и базальтовыми глыбами. Внизу, под ними, метрах в двухстах, в узком ущелье, прижимаясь к отвесной стене, шла дорога с перевала. Под выбранным местом она вытягивалась в километровый ровный пролет, а затем исчезала из видимости за отрогом горы.
По расчету Сергея, противник должен был появиться часа через два, перед самым закатом солнца. На всякий случай он послал двух бойцов вниз. Они должны были добраться как можно скорее до ближайшего селения и предупредить о возможном нападении. Сергей просил через посланцев всех жителей покинуть селения, увести женщин и детей. Мужчинам, вооруженным луками и отравленными стрелами, Сергей передал приказ занять возможные укрытия на выходе из ущелья и бить из-за них, ни в коем случае не выходя на открытую местность. Сам же с бойцами отряда немедленно занялся необходимыми приготовлениями.
Метрах в двадцати ниже он заметил две нависшие над ущельем скалы. Под них заложили по пять взрывпакетов. Прикатили большое количество крупных, по полтонны каждый, валунов и оставили их на краю обрыва. Наибольшая часть их была сосредоточена в местах, нависших над началом и концом прямого пролета дороги. Все было готово к приему гостей, оставалось только ждать. И все же у Сергея было такое ощущение, что он что-то упустил из виду.
Вдруг он понял, что его беспокоит, и подозвал одного из командиров групп:
– Быстро отбери человек тридцать поздоровее и дуй, что есть силы, к выходу из ущелья. Там примешь команду над остальными.
Через три минуты отобранные бойцы во главе с командиром мчались вниз по склону. Вскоре они вышли на дорогу и исчезли за поворотом. Сергей облегченно вздохнул.
Минуты тянулись медленно. Сергей слегка нервничал. Он лежал на животе у края обрыва, не спуская глаз с дороги.
Наконец показался отряд свистунов. Как и ожидал Сергей, их было немного. Он насчитал человек пятнадцать. Это было боевое охранение, идущее впереди главных сил.
Видя, что его бойцы зашевелились, вопросительно поглядывая на своего командира, он сделал успокаивающий жест рукой: пропустить. Небольшой отряд прошел беспрепятственно и скрылся за поворотом. Прошло еще минут тридцать. Появились главные силы противника. Сергей всмотрелся и невольно присвистнул от удивления и удовлетворения. Впереди отряда вышагивал его старый знакомый. Сергей узнал его по красному мундиру.
– Какая встреча! – радостно, словно это была встреча с добрым старым приятелем, тихо проговорил он.
Следом за генералом изгибающейся лентой продвигался отряд. Сергей пытался сосчитать, но сбился. Их было не меньше двухсот пятидесяти.
«Теперь все понятно! – подумал он. – Они решили массированным ударом покончить с нами за один раз. Потеряв отряд при мелкой стычке, они решили изменить тактику. Что же, решение, в принципе, правильное. Но вот результат…»
Дождавшись, когда весь отряд вышел на прямую, он дал условный сигнал. Один за другим прозвучали взрывы, и лавина камней, сметая все на пути, со страшным грохотом устремилась вниз. Некоторое время ничего не было видно из-за густого облака пыли.
Когда спустя полчаса облако рассеялось и стало ясно, что произошло, бойцы вскочили на ноги с приветственными криками. Они приветствовали своего вождя. Дороги не было. Ее просто не существовало. Вместо нее была громадная насыпь камней и осколков скал, из-под которой не доносилось ни звука.
