Сергей так давно не занимался «прощупыванием мозгов», как говорили элиане, что теперь это давалось ему с трудом. Вместо четких слов он слышал бормотание, в котором с трудом можно различить смысл. «Каупони мне этого никогда не простит».
– Да! Вы не представляете, какие у нас сложные проблемы в связи с перенаселением! Одна из таких проблем – физическая деградация. Сейчас средний рост мужчин опустился до метра шестидесяти трех сантиметров.
– Глядя на ваших спутников, этого не скажешь.
– Да! Мы подбираем парней покрепче.
– Кто это – мы?
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Рональд:
– Шеф! Ее там нет!
Бэксон быстро взглянул на Сергея.
– Она, возможно, пошла набрать черники для малыша. Мы пойдем ее позовем, – спокойно, как ему показалось, сказал Сергей, намереваясь взять сына.
– Не беспокойтесь! Рональд, посмотрите вокруг! Скажите ей, что мы скоро вылетаем, чтобы она не задерживалась. Так на чем мы остановились?
– На росте…
– Ах, да! Это только одна сторона деградации. Хуже то, что рождается много неполноценных, с признаками генетического отягощения.
– Это действительно очень тревожный признак, – согласился Сергей.
– Вот я и говорю! – обрадовался Бэксон. – Надо предпринимать срочные меры!
– Но правительство должно…
– Ах! Это правительство! – Бэксон пренебрежительно махнул рукой. – Сплошная говорильня! Треп, если хотите знать.
«Кажется, мне удастся его убедить!»
– Это правительство, – продолжал Бэксон, – только считается правительством. На самом же деле оно ничего не предпринимает. Скоро на каждого работающего на Земле придется несколько иждивенцев – умственно недоразвитых уродцев, которые, если не содержатся в специальных домах, то годятся лишь для того, чтобы подметать улицы.
– Это все последствия…
– Да, – продолжил мысль Бэксон, – последствия неуправляемого промышленного комплекса в конце XX—начале XXI столетия, последствия ряда аварий АЭС и, наконец, ряда опустошительных эпидемий типа СПИД. В XXI столетии, т.е. в ваше время, людям казалось, что последствия всего этого будут если не ликвидированы, то сглажены. Вы ошиблись. Они нарастают!
– Что же вы предлагаете?
– Селекцию!
– Как?
– Да! Причем как можно скорее. На Земле останется только несколько миллионов людей, которым будет разрешено иметь детей!
– А остальным?
– Стерилизация. Сейчас есть совершенно безболезненные методы, не наносящие никакого вреда ни здоровью, ни сексуальности. Понимаете, мы должны думать о будущем и спасти человечество как биологический вид.
– Кто это – «мы»?
– Мы называем себя неогуманистами!
– Как же правительство относится к вашим предложениям и программе?
– Оно запретило нашу организацию. Скажу прямо: те, кто сидит сейчас в правительстве, не понимают всей опасности создающегося положения.
– Так при чем тут я?
– Мы просим вас помочь нам!
– Чем?
– Нам надо знать координаты Перуна!
– При чем тут Перун?
– Я толком не знаю. Но те, кто меня послал, сказали, что на Перуне есть средства спасения человечества!
– Вас послал Каупони?
Бэксон так и подскочил.
– Откуда вы знаете это имя?
Сергей молчал.
«Эльга? Нет! Она не может его знать. Не иначе это Джонни! Может быть, они столковались за моей спиной? Сволочь!»
– Так кто же? – повторил свой вопрос Бэксон.
Сергей решил играть дальше.
– Эльга? – настаивал Бэксон.
– Нет!
Бэксон посмотрел пристально в глаза Сергею и понял, что тот говорит правду.
– Хорошо! – он вытащил из бокового кармана чековую книжку. – Мне поручено предложить вам чек на три миллиона международных кредиток. Это очень большая сумма!
– Я думаю, – усмехнулся Сергей, решивший выиграть время, – что Каупони предложит мне значительно больше!
«Понятно! Джонни вошел с ним в долю! Проклятие!»
– Мои условия, – продолжил Сергей, – жена с детьми остаются на острове, а мы едем к вашему шефу.
Ему во что бы то ни стало надо было забрать сына.
– К сожалению, я получил другие инструкции, – жестко ответил Бэксон. От его любезности не осталось и следа. Он стал хмурым и озабоченным.
– Что это значит?
– Это значит, что вы все вместе поедете со мною!
Дверь распахнулась, и на пороге появились все четверо.
– Шеф! Ее нигде нет! – сообщил Джонни.
