День проходил за днём. Положение ухудшалось. Готы и отряды гуннской конницы опустошали окрестности. Помощь, обещанная Гонорием, который жил в Равенне, не приходила.
Тогда сенат решил отправить к Алариху парламентёров с мирными предложениями.
Вождь готов, возбуждённый успехом, потребовал выдать ему всё имеющееся в Риме золото и серебро.
— Что же конунг предполагает оставить жителям? — с горечью спросили послы.
— Жизнь! — резко ответил Аларих.
Доведённые до отчаяния парламентёры попробовали поколебать предводителя готов угрозами. Они сказали:
— Население Рима ещё очень многочисленно. Воины проводят дни в боевых «упражнениях и готовы на жестокое сопротивление. Этих воинов очень много!
— Что же, — ответил насмешливо Аларих, — тем лучше. Чем гуще трава, тем легче косить.
После долгого торга сошлись на выкупе в 5 тысяч фунтов золота, 30 тысяч фунтов серебра, 4 тысячи кусков шёлка, 3 тысячи красных кож и 3 тысячи фунтов заморского, перца — дорогой и любимой готами приправы.
Собрать этот выкуп было очень трудно. Даже перед лицом грозящей гибели сенаторы не хотели расставаться со своим имуществом, утаивали размеры своего состояния. Пришлось для пополнения суммы расплавлять статуи богов. Наконец, выкуп был собран, и император обещал прислать Алариху знатных заложников.
Аларих разрешил римлянам закупать в Остии припасы, снял осаду и расположился в Тусции (Тоскане). Туда к нему продолжали стекаться беглецы со всей Италии. Вскоре их набралось до 40 тыс. человек.
Аларих попытался начать мирные переговоры с Гонорием, но многие из придворных императора находили для себя выгодным затягивать переговоры. Раздражённый Аларих вновь осадил Рим. Снова овладел он хлебными запасами в гавани Остия и принудил римлян подчиниться его воле. Он заставил сенат объявить Гонория низложенным. Императором, по желанию Алариха, был провозглашён Аттал. Это был пустой, легкомысленный, тщеславный и самоуверенный человек, совершенно неспособный пользоваться, властью, предоставленной ему Аларихом. Вскоре вождь готов убедился, что болтливый, но неспособный ни к какому делу Аттал не может быть императором. Аларих отослал знаки императорской власти Гонорию, а развенчанного Аттала оставил у себя, сделав начальником войсковых музыкантов.
Некоторое время положение оставалось неопределённым. Столкновения сменялись короткими непрочными перемириями. Наконец, Гонорий получил из Константинополя долгожданное подкрепление — 4 тысячи отборных солдат. Прибыли также съестные припасы из Африки. Ободрённый этим, император Гонорий начал военные действия против войск Алариха. По приказанию Гонория глашатаи выступали против готского вождя на всех улицах и площадях Равенны, называя его преступником, недостойным союза с императором.
Тогда Аларих в третий раз осадил Рим. Это было в конце лета 410 г. н. э. На этот раз Аларих твёрдо решил взять Рим. Своим солдатам он обещал отдать город на разграбление. Косматые и свирепые гунны, вооружённые луками и стрелами, носились на своих низкорослых выносливых конях у городских стен. Сильные, высокие, привыкшие к опасностям, одетые в звериные шкуры готы, с нетерпением ждали дня, когда они вступят и столицу, в которой сложены сокровища, отнятые римлянами у покорённых народов.
Тёмной августовской ночью 410 г. римские рабы, давно ждавшие Алариха, как избавителя, открыли ворота «вечного города». При звоне оружия, резких звуках боевых труб, с воинственными криками, при блеске молний и громовых раскатах разразившейся грозы, ворвались готы в город. Запылал великолепный императорский: дворец. При зареве пожаров три дня и три ночи опустошали Рим солдаты Алариха.
Воины вторгались во дворцы, храмы, жилища, срывали со стен дорогие украшения, сваливали на свои высокие возы драгоценные ткани, золотую и серебряную утварь, в поисках золота разбивали статуи богов, опустошали христианские храмы. Множество римлян было убито, ещё больше было взято в плен и продано в рабство. Рабы и колоны, примкнувшие к войску Алариха, жестоко мстили своим прежним господам.
Но многие из знати успели бежать из города в свои имения. Они разнесли по всему миру потрясающую весть о падении «вечного города».
