– Согласен, с Хорнфелом поговорить необходимо, – задумался Танис. – Вот только как?
– Это-то как раз несложно устроить, – произнес Стурм. – Стоит только высунуть нос за дверь, как первый проходящий мимо гном схватит тебя и поволочет на Совет.
– Если только не прикончит на месте, – заметил Рейстлин.
– Я готов рискнуть, – вызвался Стурм.
– Ты не говоришь на языке гномов, – возразил Полуэльф. – Дайте мне время разыскать Хорнфела. Подождите здесь, а потом волоките драконида на Совет танов.
Он посмотрел на бозака, который уже начал подавать признаки жизни.
– Боюсь, он просыпается, нужно наложить на него еще одно сонное заклятие.
– Мне необходимо восстановить силы, – ответил Рейстлин. – Удар по голове так не выбивает.
Карамон поиграл мышцами на ручищах:
– Не волнуйся, Танис. Как-нибудь управимся.
Танис кивнул. Он перешагнул через поломанную мебель и тела двух мертвых тайваров, лежавших на полу, и затем помедлил у двери.
– А как же Флинт? И Тас?
– Они вне нашей досягаемости, – тихо произнес Рейстлин. – Сейчас мы ничем не в состоянии им помочь.
– Кроме молитв, – добавил Стурм.
– Это я оставляю тебе, – бросил Танис и вышел из гостиницы в надежде, что его арестуют.
Находка Тассельхофа.
Стена Флинта.
Еще ступеньки.
Флинт и Тас стояли на четвереньках в Зале Трофеев, карта была расстелена перед ними на полу. Свет, струившийся через окно, начал меркнуть, в воздухе повисла густая дымка, которая приобрела необычный красноватый оттенок. У Флинта было странное ощущение, будто его запеленали в закат. Клочья тумана, залетавшие в помещение, мешали смотреть.
– Жаль, что я не понимаю языка гномов, – сказал Тас, поднимая фонарь, который Флинт принес с собой, прихватив из гостиницы. – Что значит вон та закорючка?
Старик ударил кендера по руке:
– Не трогай! И прекрати вертеться. Ты заслоняешь мне свет.
Тас сунул руку в карман, от греха подальше, и изо всех сил постарался не вертеться.
– Как ты думаешь, почему Арман назвал тебя слугой, а, Флинт? Вообще-то это не слишком любезно, особенно после всего, что ты для него сделал.
Флинт буркнул что-то себе в бороду.
– Не понял, – сказал Тас, но прежде чем Флинт успел повторить, мелодичный звук раздался вновь. Здесь, в комнате, он был слышен особенно громко.
Непоседа подождал, пока отголоски стихнут, и вновь стал приставать к Флинту:
– Так что ты думаешь, Флинт?
– Думаю, что Молот здесь. – Гном ткнул в карту своим узловатым пальцем.
– Где? – с любопытством переспросил Тас, нагибаясь.
– Опять ты вертишься! И пяти минут не можешь постоять спокойно! – прикрикнул на него Флинт.
– Извини. Так где же?
– На самом верху. В зале, который они называют Рубиновым Покоем. Во всяком случае, я бы положил Молот туда, если бы хотел, чтобы его не нашли. – Поднявшись, Флинт стал растирать нывшие колени. Аккуратно сложив карту, он сунул ее себе за пояс. – Мы отправимся туда, вот только сначала найдем Армана.
– Армана? – искренне удивился Тас. – Зачем это нам его разыскивать?
– Потому что он молодой осел, – проворчал Флинт. – И кто-то должен за ним присматривать.
– Но он же с Карасом, а Карас добрый и достойный гном, во всяком случае, все вокруг так говорят.
– Я согласен с кендером, – послышался голос из темноты. – Почему ты беспокоишься о хиларе? Ведь он же принадлежит к клану твоих давнишних врагов.
Старый гном выхватил из-за спины молот, в спешке забыв, что должен притворяться, будто он тяжелый.
– Выходи на свет, – крикнул Флинт, – чтобы я мог тебя видеть!
– Хорошо. Оружие тебе не понадобится, – проговорил гном, вступая в освещенный фонарем круг.
У него были длинная борода и седые волосы. Его лицо избороздили морщины, так что оно походило на печеное яблоко. Темные, проницательные глаза были ясными. Голос остался сильным, молодым и глубоким.
– Отличный у тебя молот, – похвалил старик, щурясь на свету. – Кажется, я припоминаю один очень на него похожий.
– Ты испробуешь силу его удара на своей голове, если подойдешь еще хоть на шаг, – предостерег Флинт. – Кто ты?
– Еще один Карас! – воскликнул Тассельхоф. – Сколько же их здесь? Трое или четверо?
Старец приблизился на шаг. Флинт поднял молот:
