Все с облегчение выдохнули.
– Это другие стражники, не те, что дежурили, когда уходил Флинт. Наверное, они меняются. Скорее всего, они не заметили отсутствия Таса, нужно держать это в тайне как можно дольше.
Стурм с Танисом сели за стол. Карамон уже раскладывал еду по тарелкам.
– Пахнет вкусно, – одобрил воин. Он взял миску и отнес брату. – Смотри, Рейст. Грибная подливка. Они еще, наверное, добавили туда лука.
Рейстлин брезгливо отвернулся.
– Тебе нужно поесть, Рейст, – принялся уговаривать его Карамон.
– Поставь там, – бросил маг, указывая на стол рядом со своим стулом.
Богатырь поставил миску. Внезапно Рейстлин резко повернулся обратно.
Кушанье действительно было очень ароматным. Танис не чувствовал особого голода, но и он взялся за ложку. Стурм обратился в молитве к Паладайну с просьбой благословить пищу. Карамон, оторвав кусок хлеба, окунул его в подливку и уже собирался отправить в рот, когда посох Магиуса ударил его по руке, так что кусок полетел на пол.
– Не притрагивайтесь к еде! – крикнул Рейстлин. – Слышите!
Своим посохом он спихнул со стола миску Стурма, затем Таниса, который уже погрузил туда ложку.
Посуда разбилась. Подливка растеклась, грибы разлетелись по сторонам.
Все уставились на Рейстлина.
– Еда отравлена! Грибы ядовитые! Смотрите!
Привлеченные запахом съестного, крысы стали вылезать из своих нор. Одна принялась лакать подливку. Не прошло и несколько секунд, как серое тельце задрожало, затем раздулось. Крыса упала на бок, лапки задергались, изо рта потекла пена. Агония продолжалась недолго, через минуту крыса была мертва. Остальные, то ли видя постигшую бедняжку участь, то ли из-за насторожившего их запаха, попрятались обратно.
Карамон, побледнев, выскочил из-за стола и в очередной раз направился к помойному ведру.
Стурм продолжал смотреть на мертвую крысу.
– Как ты узнал? – прошептал Танис, выронив ложку из дрожащих рук.
– Если вы не забыли, я изучал грибы, когда мы проходили через лес, – отозвался Рейстлин. – Как мне помнится, некоторые сочли это простым развлечением. Мы с Арманом беседовали о местных напитках, которые гномы делают из грибов. Тогда я выяснил ранее неизвестную мне вещь: грибы эти совершенно безвредны, если дать им перебродить, но ядовиты в сыром виде или приготовленные любым другим способом. Я никогда раньше не встречал грибов или же каких-либо растений с подобными свойствами, что и не преминул взять себе на заметку. В жарком я почуял грибной запах. Тот, кто пытался нас убить, думал, что это нам неизвестно.
– А нам это и не было известно, – признал Танис. – Мы обязаны тебе жизнью, Рейстлин.
– Правда, – пробормотал Стурм. Рыцарь никак не мог оторвать глаз от мертвой крысы.
– Только вот кто пытался убить нас? – задался Танис наиболее естественным в данной ситуации вопросом.
– Те гномы, что принесли нам еду! – выкрикнул Стурм, вскакивая на ноги.
Он бросился к двери и, рывком распахнув ее, выбежал на улицу. Вернулся рыцарь, держа в руках свой меч и меч Карамона.
– Они ушли, и стражников тоже не видно, – сообщил он. – По крайней мере, у нас теперь будет оружие. Приготовимся к их возвращению!
– Нашей первой заботой должна быть судьба Флинта, – сказал Рейстлин. – Не мы одни пришли сюда в поисках Молота. Темная Королева и ее прислужники тоже очень хотели бы завладеть им.
– С помощью волшебных копий Такхизис низвергли обратно в Бездну, – вспомнил Стурм. – Она сделает все, чтобы их не выковали снова.
– Нас пытались убить. Флинт может быть уже мертв, – тихо сказал Танис.
– Не думаю, – возразил колдун. – Они попытаются убить его после того, как он найдет Молот.
– Может, все гномы вступили в союз с силами Тьмы. – Рыцарь насупился.
– Когда-то темные гномы поклонялись Такхизис, – отозвался Рейстлин. – Во всяком случае, так пишут в книгах. Если помнишь, Танис, я спрашивал тебя о том, как тайвары могли узнать, что в лесу скрываются беженцы. Тогда ты не придал этому значения, но, думаю, далеко в наших поисках заходить не надо. Это тан тайваров… как его там…
– Реалгар, – подсказал Полуэльф. – Хорнфел, может, и не доверяет нам, но все же он не похож на коварного отравителя. Вот только не знаю, как нам доказать ему, что на нашу жизнь покушались.
