Повелитель Драконов впился в мужчину пристальным взглядом. Тот был высокого роста, лет пятидесяти по человеческому счету. Его волосы были седыми, гладко выбритое лицо – загорелым, обветренным и в морщинах. Одет как нищий, – да он, скорее всего, и есть нищий, брезгливо сказал себе Верминаард. Ничего примечательного не было в этом человеке; вот только глаза казались молодыми и удивительно ясными, да и руки могли бы принадлежать юноше. Быть может, эльфийская кровь…
– Тоже мне соглядатай! – сказал наконец Верминаард. – Это же недоумок! Только и может, что разевать рот, словно рыба на песке!..
– Насколько я понял, он глух и нем. Повелитель… – Тоэд обливался потом.
Верминаард невольно сморщил нос: даже драконий шлем не мог спасти от зловония, источаемого потеющим хобгоблином.
– Итак, ты пленил овражного гнома и шпиона, лишенного слуха и языка, – ядовито заметил Верминаард. – Молодец, Тоэд. Может, ты мне еще букетик цветов соберешь?
– Как будет угодно Повелителю… – Тоэд почтительно поклонился.
Верминаард неслышно засмеялся под шлемом. Все-таки Тоэд был забавен; какая жалость, что его так и не удалось приучить хотя бы изредка мыться, Верминаард махнул рукой:
– Убери их. И сам убирайся.
– Как поступить с пленниками. Повелитель?
– Овражного гнома – скормить Углю нынче же вечером. Шпиона – в рудник. Да вели не спускать с него глаз – он очень, очень опасен! – И Повелитель Драконов расхохотался.
Пирос скрипнул зубами и про себя обозвал Верминаарда идиотом.
Тоэд вновь поклонился.
– Шагай, ты!.. – рявкнул он, дергая цепь, и мужчина, спотыкаясь, поплелся за ним. – Вставай! – Тоэд пнул Сестана ногой. Бесполезно: овражный гном, услышавший, что его собираются скормить дракону, рухнул без чувств. Пришлось звать драконида, который и выволок его вон.
Верминаард сошел с трона и, вернувшись к столу, скатал свои карты в толстый рулон.
– Отправь к войску крылана – пусть доставит приказы, – велел он Пиросу. – Завтра утром вылетаем жечь Квалинести. Будь готов, когда я позову!
Когда за Верминаардом захлопнулись золоченые створки, Пирос – все еще в человеческом обличье – поднялся из-за стола и лихорадочно зашагал по комнате.
Из-за входной двери снова послышалось царапанье.
– Повелитель Верминаард удалился к себе! – крикнул Пирос, разгневанный тем, что кто-то посмел прервать его размышления.
Дверь чуть-чуть приоткрылась.
– Я хотел бы видеть только тебя, о Царственный, – прошептал в щелку драконид.
– Войди, – разрешил Пирос. – Только будь краток!
– Предатель преуспел, о Царственный, – тихо доложил драконид. – Правда, ему удалось отлучиться лишь ненадолго, дабы не навлечь на себя подозрений. Но он привел жрицу…
– Да провались она в Бездну, эта жрица! – зарычал Пирос. – Кому она нужна, кроме Верминаарда? Ступай сообщи ему… хотя нет, погоди.
Драконид, уже шагнувший к двери, остановился.
– Я пришел к тебе первому, как ты и велел, – сказал он извиняющимся тоном, готовясь спешно откланяться.
– Нет, не ходи к нему, – вскидывая руку, распорядился дракон. – В конце концов, для меня эти новости тоже представляют некоторый интерес… Нет, я не про жрицу – тут пахнет кое-чем покрупнее. Вот что: я должен встретиться с нашим вероломным дружком. Приведешь его вечером ко мне в логово, да смотри не говори Повелителю Верминаарду… пока. Он может нам помешать… – Мысль Пироса мчалась стремительно: его планы готовы были осуществиться. – Верминаарду, – сказал он, – хватит дела и в Квалинести.
Драконид поклонился и вышел из тронного зала. Пирос же снова заходил взад и вперед, потирая ладони и улыбаясь.
12. ЗАГАДКА КАМНЯ. ПРЕДАТЕЛЬ ВЫЯВЛЕН. ТАС НА РАСПУТЬЕ
– Оставь эти штучки, нахал! – нарочито тонким голосом пропищал Карамон и шлепнул Эбена по руке, проникшей было под его юбку.
Женщин, сидевших в комнате, до того рассмешила эта выходка двоих воинов, что Танис нервно оглянулся на дверь – уж не заподозрили ли чего стражники-дракониды?
От Маритты не укрылся его встревоженный взгляд.
– Насчет них можно не волноваться, – сказала она ему. – На нашем этаже стражников всего двое, да и те большей частью пьянствуют, особенно теперь, когда армия выступила в поход… – Подняв голову от шитья, она обвела глазами подруг и тихо сказала: – Пускай посмеются, бедняжки. Последнее время нам не часто удавалось повеселиться…
