— А Гарри не будет возражать?
— Нет. Ты ему нравишься, в каком-то странном смысле, — сказала она, зная, что это правда. — Я думаю, что он скучал бы, если б ты исчез.
— Я тоже бы по нему скучал, я думаю. Скучал бы по всем этим «заткнись, Малфой!». Я вроде как привык к этому. Крабб и Гойл никогда не говорили мне заткнуться. Это приятное разнообразие.
— Я думаю, мы можем рассчитывать на Гарри в этом.
Драко смотрел на нее с забавной улыбкой.
— Ну, так вы с Поттером… уже официально?
— Официально? — удивленно переспросила Гермиона. — Мы не говорили об этом, не совсем, но…
Он взял ее руку и посмотрел на ее часы.
— Сейчас без одной минуты три. Давай, твои отношения с Гарри станут официальными ровно в три, ладно?
— Для чего нам эта минута? — спросила она, но он покачал головой и сказал:
— Гермиона, ты теряешь время.
Потом, все еще опираясь на дерево, он притянул ее к себе за запястье. Удивленная, она не сопротивлялась. И он поцеловал ее.
Позже Гермиона будет думать, что он вложил в этот поцелуй все, что имел: каждую чуточку его чувства к ней, каждую каплю страсти, каждую частичку разбитой любви.
Как будто хотел выжечь в себе все, что чувствовал, и выкинуть из своей души. В то время, она только понимала, что колени подгибаются, а в ушах шумит, как будто кто-то приложил к ним ракушки.
Она закрыла глаза, и молнии запрыгали перед ней.
Должно быть, она единственная девушка, поцеловавшая двух Магидов в один день, думала она. А может ли это быть смертельным, было интересно Гермионе.
Он отпустил ее, и мир вернулся.
— Три часа, Грейнджер, — он уронил ее руку.
— Ого, — слабо произнесла она, и подняла на него взгляд. Он тоже смотрел на нее с забавной улыбкой, полурадость, полусожаление. Она знала, что он только показал, что на самом деле он чувствует. И знала, что больше он никогда этого не сделает.
Он усмехнулся.
— Ну?
— Это было… потрясающе, — проговорила она.
— И?
— И если попробуешь еще, я ударю тебя!
Его улыбка стала шире.
— Тебе нравится меня бить, да, Грейнджер? Может стоит задуматься об этом.
Она улыбнулась в ответ.
— Заткнись, Малфой!
— Что сказал Рон? — с любопытством спросила Гермиона.
— Он сказал, что было самое время, и затем сделал несколько грубых замечаний, которые я не буду повторять. Потом сказал, что он же говорил.
— А ты что сказал? — захихикала Гермиона.
— Я превратил его метлу в улитку.
— Правда?!
— Вообще-то, я собирался превратить ее в лягушку, — признал Гарри. — А Боровутка съел улитку, так что теперь я должен Рону метлу. Эти Магидовские штуки приносят большие проблемы.
Гермиона засмеялась и потянулась за яблоком. Как все изменилось за двадцать четыре часа, подумала она. Вчера шел дождь, и было ужасно грустно, а сейчас… Они взяли свой обед на берег озера, так как небо было чистым, и июньский день был превосходным. Гарри сидел, прислонившись спиной к камню, а Гермиона опиралась на его колени.
— Но ведь ты все равно хочешь быть им, да?
— Думаю, да, — Гарри играл с ее локоном, растягивал его и отпускал, глядя, как он сжимается в пружинку. — Я говорил с Дамблдором, и он сказал, что есть программа для необученных Магидов летом в Ирландии, и если я хочу, то могу поехать туда этим летом.
— А ты хочешь? — Она повернулась к нему.
— Ну, это же не Десли. И только два месяца. Так что я смогу приехать к тебе в августе.
— Ты знаешь, что Драко собирается навестить меня летом, да?
— Знаю, мы сможем здорово повеселиться. Ходить на пляж вместе. Смотреть как Малфой не может загореть.
— Эй, — они оба повернулись, и увидели Драко, бегущего к ним по берегу озера. Он подбежал к ним и стоял, положил руки на колени и пытался отдышаться.
— Гарри, — выдохнул он.
Гермиона с любопытством смотрела на него.
— Ты всю дорогу бежал?
Он кивнул.
— Почему?
— Мне надо поговорить с тобой. — Он смотрел на Гарри. Если вид Гарри и Гермионы вместе раздражал его, то он не выказывал этого. Таким талантом он обладал.
— Поттер, — и Драко протянул ему лист белой бумаги. — Это только что пришло с совиной почтой.
Гермиона и Гарри оба встали, и Гарри взял бумагу. Он развернул ее, прочел и побледнел.
