Малфой прошел вдоль ряда клеток около стен и остановился у одной из них, заглядывая туда.
Гарри остановился рядом, уже зная, что увидит. Клетка была голой с мокрыми каменными стенами и соломой на полу. У дальней стены стояла низкая каменная скамья, на которой лежал человек.
Это был Сириус.
— Эй, Блэк, — крикнул Люций, и Сириус поднялся. Гарри с облегчением увидел, что с него сняли Связывающее Заклятие. — Удобно?
Сириус зарычал, глухо как собака.
— Вот, — сказал Люций. — Вижу, ты так гордишься тем, что ты зверомаг, что уже не можешь говорить по-человечески.
Сириус отвернулся.
Люций с отвращением покачал головой, посмотрел вниз и закатал левый рукав мантии. На руке была метка в виде черепа и змеи — Знак Мрака. Он поднял руку к лицу и заговорил в нее, как по рации.
— МакНейр, — рявкнул он. — Питер. Где вы?
Череп на руке Люция зашевелил ртом и тонкий голос произнес.
— Мы не можем войти в подземелье без тебя, нужно, чтобы кто-то открыл дверь.
— Черт, — взорвался Люций. Он посмотрел на Гарри. — У тебя палочка с собой?
— Да, — ответил Гарри, вынул ее и показал Малфою.
— Очень хорошо, Драко, — улыбнулся Люций. — Я хочу, чтоб ты посмотрел за Блэком, пока я не вернусь с Питером и МакНейром. Если он двинется, наложи на него заклятие ватных ног. Ты уже достаточно большой для такой ответственности, — добавил он. — Пришло время посмотреть, чего ты стоишь.
Гарри подозревал, что Люций меньше всего хотел дать шанс Драко показать чего он стоит. Просто Малфою нужна была помощь, а Нарцисса была не в состоянии что-либо делать. Естественно, Гарри жаловаться не собирался.
— Да, отец, он сказал. — Я послежу за ним.
Люций ушел, оставив Гарри стоять в темноте, дрожа от нетерпения. Как только он услышал как за мистером Малфоем захлопнулись ворота, он подскочил к решетке и позвал — Сириус! Сириус, не бойся — это я…
Сириус поднял голову.
— Гарри, что ты сделал с волосами? Это ужасно.
Гарри удивленно закашлялся.
— Ты узнал меня?
Сириус улыбнулся.
— Я собака, Гарри. Я могу узнать тебя по запаху быстрее, чем по внешности. Я знал, что ты здесь, с того момента как меня привезли.
Гарри прижался к решетке. Было приятно узнать, что кто-то узнает его, пусть даже по запаху.
— Притворятся сыном Люция Малфоя очень опасно, — неодобрительно сказал Сириус. — Что ты использовал? Многосущное зелье?
— Что-то вроде, — ответил Гарри и торопливо рассказал, что произошло за последние несколько дней. Сириус слушал молча, иногда кивая или удивленно вскрикивая, пока Гарри не дошел до части, где Червехвост и МакНейр привезли Сириуса в спальню Драко, а Нарцисса упала в обморок.
— Нарцисса, — задумчиво проговорил Сириус. — Да, это загадка.
— Что?
— Нарцисса Хардести, — сказал Сириус, — была самой красивой девушкой на своем курсе в Хогвартсе. Она на два года старше, чем Джеймс, Лили, я и остальные. Она была очень способной ученицей и очень красивой. А потом, на последнем курсе, она согласилась на помолвку с этим противным козлом, Малфоем. Никто не мог понять почему. Это была загадка года, она раньше его не выносила и его приятелей из Слитерина тоже. Нарцисса, — добавил он, — училась в Рэйвенкло.
Гарри внимательно посмотрел на Сириуса. Трудно было сказать точно, но ему показалось, что вид у Сириуса был смущенный.
— Она тебе нравилась, Сириус? — спросил он.
— Ну да, я знал ее довольно хорошо. Она была хорошим человеком, я клянусь — но… я говорил то же про Питера, а посмотри, кем он стал.
— Так ты говоришь, я должен… — начал Гарри, но Сириус прервал его — Просто приглядывай за ней, вот и все.
— Забудь ее, Сириус, единственное, что важно — это вытащить тебя отсюда.
Сириус покачал головой:
— Не сейчас, Малфой вернется с минуты на минуту.
— Я знаю, — сказал Гарри. — Я думал вернуться позже вечером. У меня наверху плащневидимка. Он накроет нас всех. Я бы не стал брать Драко Малфоя, но он нужен, чтобы открывать двери. Они открываются только для Малфоев.
Сириус провел правой рукой по волосам и Гарри увидел, что левая рука прикована к каменной скамье.
— Гарри, Я знаю, ты не любишь младшего Малфоя, но пусть он обязательно наденет плащневидимку, хорошо? Потому что если его поймают, то подумают, что это ты. И его прикончат!
