– О, кардинал, ты, как всегда, говоришь ядовитые вещи! – отвечала сопрано, смеясь лёгкими звуками.
– Знакомься, Ольга, – продолжал епископ. – Елизавета Орлова и мой школьный друг Артемий Клёнов.
– Вы чудесно пели сегодня, – располагающе улыбнулась Орлова, протягивая руку Ольге. Их властные ладони соприкоснулись и, не желая действовать первыми, мягко вернулись обратно.
– Евгений, Селини не предупреждал, что вас будет трое.
– Думаю, твоему мужу совершенно всё равно, сколько я приведу с собой гостей, – отвечал Ольге епископ, слегка задетый такими словами.
– К тому же я из российского правительства, – усмехнулась Елизавета Николаевна, пронзая взглядом типично дерзкую сопрано. Той оставалось промолчать и сказать тихим голосом с ноткой досады:
– Я сяду сзади, кардинал…
Под весёлую музыку французского радио, со скоростью 160 километров в час, кабриолет епископа мчался по ровным дорогам автострады, растрёпывая ветром волосы Евгений, развевая причёску Орловой и продувая Клёнова и Ольгу, сидящих сзади. Внизу сверкали огни побережья, а в море, как лампочки гирлянды, качались разноцветные точки яхт. В чёрном небе рассыпались звёзды, а слева тянулись плавные линии гор. Частые туннели не воспринимались, как желтые порталы в иные миры, а становились проводниками наслаждения красотой природы, сросшейся во едино с человеком. Проезжая яркое Монако, Орлова еле слышно спросила:
– Почему кардинал?
– Так меня называют богатые друзья–бездельники, – тоже прошептал Евгений так, что только Орлова услышала его.
В Бордигере епископ с чувством истинного знатока местности ловко провёл кабриолет по изгибам дорог, въехав в оживлённый ночью город. Полоса каменистого пляжа, погружённого в густую темноту, сменялась яркой набережной с улыбающимися людьми и рядом ресторанчиков с беспричинно радостными посетителями. Остановившись буквально на одно мгновение, можно было почувствовать счастливое умиротворение беззаботной жизнью, лишённой глубокого смысла, но способной дарить размеренное веселье – быстрая эмоциональность итальянской речи, постукивание бокалов и мелодичные звуки переливания вин, удивительный запах блюд, оставляющей в самом сердце послевкусие домашнего уюта…
Кабриолет свернул с набережной, и мир изменился. Справа продолжало шуметь море, слева была каменная стена, покрытая густой зеленью и цветами. Освежающая сырость с каждым вздохом разливалась по телу, и все пережитые впечатления как бы собрались вместе и шептали каждому нечто, причиняющее удовольствие.
Епископ сделал несколько поворотов, и машина начала подниматься по закрученной дороге вверх, проезжая мимо осветлённых вилл с шумными компаниями. Через ещё один поворот взору предстал холм с рядами виноградников по пологим склонам, на плоской вершине которого грозно возвышался серый особняк, с маленькими квадратными окнами, хаотично вырубленными в тех, казалось, средневековых стенах.
– Мы приехали, – пробудил пассажиров спокойно улыбающийся епископ.
Кабриолет въехал в открытые кованные ворота и припарковался рядом с роскошными автомобилями приезжих гостей Ривьеры. Поднявшись по широким каменным ступеням к дому, галерея первого этажа которого закрывалась резными колоннами. Участок рядом с домом светился огнями, а пространство пронзалось громкой музыкой и шумными разговорами людей.
– Beh, finalmente vi ho aspettato! 1 – обратился дружелюбно морщинистый хозяин в белом смокинге сразу ко всем.
– Scusa, abbiamo passato troppo tempo a goderci l'opera, – мгновенно ответил Евгений тенором, для поцелуя протягивая руку с перстнем. – Olga era incredibilmente bella! 2
– Oh, opera! Figaro è qui, Figaro è là! – отвечал Селини, принимая руку Евгения и обращаясь ласково к своей жене. – Olga, mi annoio qui senza di te! 3
– Roberto, questo è il mio amico Artemio e un importante funzionario di Mosca, Elisabetta, – заговорщически представил остальных епископ. – Elisabetta 4.
– E'un piacere conoscerla. Vi prego, divertitevi!.5 – с чисто итальянским темпераментом твердил Селини.
Селини, с повисшей на его плече воздушной Ольгой, направился развлекать другую группу гостей, оставив епископа и его компанию вольными делать что угодно на этой вечеринке.
