— Ладно, поехали, поехали, не будем же мы здесь встречать Новый год. В конце концов, тем хуже для него!
Тем хуже для него! Я ушам своим не верил. Тем хуже для него, если он старается выиграть месяц-другой хорошей жизни в тепле. Очевидно, и его мне тоже придется преследовать в глубине леса… Но нет. Запыхавшись от бега, с покрасневшим виноватым лицом от того, что опоздал, Буавино Жан-Клод выкрикнул, что он на месте, и скрылся в автобусе.
— Привет, класс! Вы куда-то спешите?
— Да он и в полку вечно везде опаздывал!
Выпускники 1968 года снова были вместе. Бывшие курсанты, некоторые из которых не виделись со дня окончания военной службы, несомненно, предпочли бы встретиться в другой обстановке. «Ну да ладно, — сказал сосед Буавино, — когда-нибудь все равно придется умирать, так уж лучше умереть в кругу приятелей».
Со старушками шума было намного меньше. В то время как мужчины собрались в кучку в конце автобуса и, перекрикивая друг друга, вспоминали о своих молодых проделках, женщины знакомились, вспоминали о муже, который уехал четыре года тому назад, много говорили о своих детях и внуках. Да, вон тот, в красной шапочке с помпоном, это мой внучок, моя любовь, мой любимчик, ах, он меня не слышит.
— Дембель, черт возьми!
— Ты прав, старик, так оно и есть!
— Да, надо было бы захватить мое вязание, но боюсь, что не успею его закончить.
— Представляете, вчера дочь угостила меня пирогом с орехами, объедение…
Мы проехали вслед за автобусом до самого «Центра перехода» департамента Лаура. Он был расположен выше города. Сквозь стекла автобуса я видел, как лысые головы на какое-то время поворачивались в сторону рекламных щитов, где молодые пары улыбались своему будущему. Лерест рассказал нам несколько забавных случаев. Как известный писатель Жан-Ноэль Блан с отчаянной энергией отказывался садиться в автобус:
— Я еще не закончил написание главы, я еще не закончил главу!
Это было чистой правдой, потому что в «Центре перехода» он не ел, не танцевал и до самого последнего момента все что-то лихорадочно писал в своем блокноте. Лерест не знал, удалось ли ему поставить точку.
— А опыт козлов! Вы слышали об этом, господин представитель? Нет? Но ведь это стало расхожей монетой. Во время совещаний, которые мы проводим со всеми руководителями «Центров перехода», мы делимся нашими заботами, нашими инициативами, мы принимаем на вооружение все хорошие начинания. Идея с козлами и баранами показалась мне очень ценной. Речь идет о том, чтобы внедрить в конвой одного-двух весельчаков, достаточно старых, чтобы не выделялись, специалистов в искусстве разряжать напряженность и создавать хорошую атмосферу. Какие у нас были асы! У меня был один такой, увы, ушедший по достижении критического возраста, так вот он мог в два счета заставить петь во все горло Кандидатов и их семьи! Обстановка в автобусах была такой радостной, что еще немного, и все повыскакивали бы через окна! Умный козел ведет Кандидатов на смерть как стадо баранов. А потом, естественно, были разоблачения, Кандидаты распознали одного из козлов, поскольку определили, что тот был моложе их. У нас были неприятности. Они потребовали, чтобы козел шел с ними до самого конца. А тот, естественно, был против этого. Газеты разбирали это дело по косточкам. И тогда мы вынуждены были от этой практики отказаться. А жаль. Сердце кровью обливается, когда подумаешь, что Кандидаты закончат свою жизнь, пребывая в грусти. Но сегодня все должно пройти нормально… Вот мы и приехали.
Мы приехали. Длинное белое здание с потрясающим видом на горный массив Пиля. Что можно было желать лучшего в качестве последней картины жизни?
— Мы добились от архитектора, чтобы он замаскировал трубу. Вначале Кандидаты только на нее и смотрели: они не могли отделаться от мысли, что им придется оттуда вылететь в виде дыма. Представляете себе комментарии наших Кандидатов еврейской национальности… Прошу вас пройти за мной, мы войдем через служебный вход. Вы, конечно, знаете, что в тамбуре обычного входа мы распыляем веселящий газ. Бесцветный, безболезненный, без запаха, но очень эффективный. После того, как мы начали его применять, у нас не было никаких проблем. Без него у нас возникли бы большие сложности. Понимаете, люди такие же млекопитающие, как и все другие. Пусть они знают, что их ожидает, пусть они к этому уже подготовлены, но, когда смерть стоит рядом, они перестают себя контролировать. Нам пришлось пережить очень тяжелые моменты. Когда надо было силой увести одного непокорного, приходилось действовать втроем, чтобы с ним справиться. Крики, вопли, представляете, как это действовало на других Кандидатов, которые должны были по идее мирно дожидаться своей очереди. Тяжелые были сеансы! А что приходилось делать с той, что запиралась в туалете! Да, женщина, вас это удивляет? Мне тоже это было удивительно, поскольку обычно женщины проявляют большую твердость характера, чем мужчины. Может быть, потому что они хотят поскорее воссоединиться со своими мужьями? Не знаю. Так вот, одна Кандидатка заперлась в своей кабинке и отказывалась оттуда выходить. Я испробовал все: просьбы, увещевания, угрозы, ничего не помогало. Вместо ответа на каждый мой довод она сливала воду из бачка. Вам смешно, но мне тогда было вовсе не до смеха! Шло время, санитарки устали ждать, мне пришлось вызвать пожарных, чтобы высадить дверь. Но когда пожарные прошли через зал ожидания со своими топорами, остальные решили, что эти топоры предназначались для них. На укол они были согласны, класть голову на плаху — никогда! Клянусь! Мне пришлось целый час вести с ними переговоры, целый час. Взобравшись на стол, я дал слово, что пожарные не были палачами, переодетыми в пожарных, что санитары не были пожарными, переодетыми в санитаров, что причиной беспорядков стала одна дама, которая забаррикадировалась в туалете и не хотела отрывать дверь. И что там, внизу, господин в белом колпаке тоже не был палачом, переодевшимся в повара, что он был самым настоящим поваром и что это он приготовил так понравившиеся им блюда.
