Находясь по ту сторону экрана, старая кошёлка приняла умильный вид и посетовала, что я, холостой парень, совершенно не забочусь о собственном имидже, и, очевидно, моим родителям всё равно. Вот она полагает, что только хорошая жена может меня излечить от дурной привычки не соблюдать режим дня, таскать в гости подозрительных личностей и напомаженных зелёной краской толстух. По её драгоценному мнению, та милая девушка прекрасно годится на роль жены и сделает из меня человека, а все эти брыкания — от глупости, потому что я сам не разумею собственного счастья.
К концу разговора я взмок от бешенства, и, злобно шипя, как змеезавр, вырубил экран. В приступе ярости даже забыл спросить о ключах.
Впрочем, неприятности, несомненно наколдованные этой ведьмой, не заставили долго ждать, и приятная вечеринка очень быстро закончилась для меня нокаутом — во всех смыслах этого слова.
* * *
— Он будет жить?! — страдальчески заламывала ручки прелестница с нежным голосом.
Я приоткрыл глаз и обнаружил около кровати трогательную заплаканную наяду и вечноулыбающегося сержанта городской стражи. В дверях маячили силуэты обычных охламонов из той же муниципальной лавочки.
— Будет, — хмыкнул сержант Похс, наблюдая за манипуляциями медика. — Заявление пишем?
— Зацепился за порожек, — голова болела, как наполненная кипятком тыква. — Упал, ничего не помню.
— Так и отметим, — с пониманием кивнул сержант. — Если что-то вспомните, пострадавший, вам придётся явиться в участок самостоятельно.
— Ох, ну что же делать? — мне хотелось кивнуть, но голова опасно булькнула жгучим варевом, и потому я только вяло махнул пальцами. Нужно, чтобы допрос закончился поскорее, и все убрались прочь из моего дома.
— Сержант, это ужасно! — остренький носик девушки покраснел, украшенный блестяшками лиф демонстрировал судорожные подрагивания груди.
— Всё будет хорошо, — успокаивающе погладил её по плечику Похс. — К этому негодяю, чтоб он помер, нужно приложить значительно больше стараний, чем пару тычков по чайнику.
— Я вам верю! — наяда доверчиво прижалась к мощному сержантскому торсу, слёзы сами собой высохли.
А я и в самом деле помнил произошедшее с трудом.
* * *
Презентация космотрассы проходила в особняке Фшыщмуса — прихотливо сконструированном здании «а-ля старинная тюрьма», замаскированном нарядными решётками на нарядных же окошках под что-то невинное. Цветные фонарики озаряли готичные силуэты стриженых ёлок и кустов, заставляли блестеть кокарды мрачных, явно однояйцевых охранников.
Подогнанный портным Кныш-ныша по фигуре фрак в малиновую полоску сидел на мне, как пластиковый футляр, и когда брюнетистая наяда, колыхая искристым бюстом, вцепилась мне в локоть, рукав отчётливо заскрипел. Мерные движения блёсток на лифе спутницы позволили мне войти в своеобразный гипнотический транс, мы благополучно минули ограду, около которой меня не так давно задержали бравые ловцы воришек, и вступили в царство пафосной роскоши и многозначительных бесед.
— Дин Кнышкус, — пожал я тощую ладонь рябого старичка в одеянии, напоминавшем гигантскую балетную пачку, завязанную на шее, — из «Кныш-Ныш Транспортер».
Не то чтобы я стремился завести знакомства в расфуфыренной толпе дельцов и их прилипал, однако убежать от этого собеседника сразу не получилось.
— Генерал Чечка, — лицо старичка поползло сотней складок, я даже взволновался, что череп в конце концов скукожится полностью, и я останусь один на один с обезглавленным генералом. Расползание остановилось вовремя. — Все вы, транспортники, взволновались из-за «Мегакрути», — хихикнул старичок.
Он плотоядно сверкнул глазками в сторону моей спутницы, рядом материализовался официант с высокими бокалами на подносе. Наяда захлопала ресничками и вцепилась в тонкую ножку.
— Как вы думаете, Дин… Шикус? — в нашу маленькую компанию беззастенчиво втёрся здоровенный тип с острым мохнатым рылом. Пахнуло чесноком и мокрым деревом.
— Кнышкус, — нервно поправил я, держа выбранную роль.
— Кнышкус, — клацнул резцами тип. — Как вы думаете, гравитационные аномалии из-за эффекта Сфинкстера-Колбина могут нарушить кристаллизацию мегаториуса линейной сети?
