Подсвеченная снизу гладь бассейна размером с вертолётную площадку зарябила от смеха других красоток — числом никак не меньше тридцати. Я огляделся, вероятно, вид у меня был диким, ведь рабочий кабинет в моих представлениях выглядел несколько более… рабочим!
— Вы не скажете, как пройти в библиотеку? — ляпнул я и уставился во все глаза на по-змеиному пёструю шкурку девицы, с шумом вынырнувшей у моих ног.
— В три часа ночи! — захихикала змеекожая и упала обратно в бассейн, продемонстрировав острые соски и узкую ямочку пупка, а напоследок хлопнув по воде хвостом. Я подскочил, как ошпаренный:
— Девочки, безумно приятно так ошибиться, но мне пора… в библиотеку.
— Макс тебя проводит, — чёрненькая томно потянулась и многозначительно улыбнулась. Гарем дружно залопотал, а я обернулся — предчувствия были самые нехорошие.
Макс, огромный шерстистый тип, перешагнул порог — глазки его светились кровавым. Мне показалось, что каменные изразцы пола жалобно хрустнули.
Конечно, ситуация требовала героически сразить красноречием и Макса, и гарем, однако в тот момент голос решил ретироваться раньше меня, потому я придушенно пискнул и свалился в воду.
Штаны вздулись парусами, я отчаянно грёб к противоположной стороне, слыша за спиной рёв и фырканье. Вывалившись животом на ажурный бортик, я пополз, как тюлень, вода с лацканов и отворотов текла ручьями.
— Туда, — махнула ладошкой змеекожая и указала в угол. — Беги, храбрый самоубийца. Давно никто не рисковал, чтобы поглядеть на нас.
Я не стал разочаровывать дамочку — лучше прослыть исследователем чужих гаремов, чем чужой секретной переписки, потому через маленькую дверь вывалился на террасу, и, перескакивая через кушетки и подушки-валики, помчался к её краю.
Внизу мрачно вырисовывались ёлки и кусты заднего фасада особняка. Я обернулся, чтобы найти что-то подходящее для организации спуска, и встретил лицом огромный стремительный кулак.
Далёкие фонари размазались полосами, я перевалился через балюстраду, пролетел метров пять и рухнул в пахнущие чесноком и мокрым деревом объятья.
— Коллега! — пробасил на ухо знакомый голос. — А я вас везде ищу насчёт квитруляции.
Я схватился за разбитую челюсть и застонал.
Ухромал я из гостеприимного дома живым, хотя и избитым. Больше всего болела гордость даже не из-за репутации, сколько от осознания проваленной операции. План чёртового особняка никуда не годился, а свою рожу я засветил по полной. Надеюсь, Фшыщмус не обнаружит, что «фальшивый инспектор» и «любитель гаремов» — одно лицо.
Сейчас, лёжа в постели с компрессом на лбу, я чувствовал благодарность к своей воркующей со стражником спутнице-наяде за то, что оказался дома, в кроватке. Терпение увенчалось радостью, когда посетители, включая доктора, удалились и оставили меня в благословенной тишине.
* * *
Дверной звонок вырвал из забытья.
Голова ещё помнила вчерашние побои, и разум в кои-то веки оказался солидарен с чувствами, что тот, кто ждал у двери, переживёт моё неявление.
— Идите к чёрту! — вяло выкрикнул я в ответ на повторный звонок. Челюсть болела и казалась разболтанной, как старая калитка. Настроение было мерзким.
Я услыхал щелчок, и через полминуты на пороге комнаты возникла соседка-сватья.
— Изыди! — простонал я и замахал руками.
— Тише, — покачала она головой и поставила на стол корзину. — Кричать вредно. Некому о тебе позаботиться, как я погляжу.
Она деловито расстелила салфетку, поставила чашки, чайник, ещё какую-то посуду.
Я с удивлением понял, что соседка принесла завтрак.
— Прошляпил ты своё счастье, — старушка снова покачала головой, улыбка утонула в морщинках усатой мордочки. — Твоя дева-то с другим ходит.
Я пожал плечами и отпил чаю.
— И давно у вас ключи от моего дома? — поинтересовался, наконец.
— Давненько, — закивала старушка. — Мне доступ ещё предыдущий владелец оформил, у него карликовые панголины тут жили. — Кошёлка ткнула пальцем в приклеенную на стену страницу журнала с её телефоном. — Он как в командировку ехал, так и просил за ними присматривать. — Она мечтательно призадумалась. — Хороший был человек, строитель. А как их сорвали дорогу эту звёздную строить, так и уехал, и панголинов своих продал. Говорит, работа большая — планеты двигать и пространство выпрямлять. Доступ-то отменить он и позабыл, а почему городской администратор ушами хлопнул, откуда ж я знаю? Я и не вспоминала, да только дева уж больно твоя понравилась, ласковая, красотка. Негоже такому парню, как ты, холостому быть, вредно это. Дай, думаю, помогу. Гляжу — работает доступ-то!..
