Глядя на развевающиеся черные одежды, Маша невольно отметила, что движется аббат очень плавно и совершенно неслышно, как кошка, ступающая на мягких лапах.
Она осторожно заглянула в покои барона.
Владелец замка лежал на огромной кровати. Черты его лица заострились, а взгляд был полон ужасной муки.
Он что-то проговорил, но Маша не могла расслышать — его громкий уверенный голос казался теперь едва слышным шепотом ветра. Она приблизилась и склонилась над ним.
— Все хорошо, не волнуйся, дочка, — прошептал сэр Вильгельм растрескавшимися губами. Машу обожгло его горячее прерывистое дыхание. — Мне надо только отдохнуть…
Он замолчал, словно вдруг обессилев, а ведь еще недавно поднимал громадный меч и, ничуть не устав, мог на руках отнести по неудобной высокой лестнице Машу.
Девушка опять почувствовала на глазах слезы.
— Ты не оставишь меня! Ты не можешь этого сделать! — прошептала она, сжимая безвольно лежащую поверх мехового одеяла руку.
Ее настоящий отец ушел, оставив ее и мать, и теперь, когда она впервые почувствовала чье-то тепло и заботу, им снова грозила разлука. Только бы барон не умер! Только бы он поправился!
Выйдя из комнаты, Маша, даже не удосужившись взять теплый плащ, спустилась на улицу и вошла в часовню, где в этот час было пустынно и темно. Одинокая свеча тлела перед алтарем. Здесь девушка, встав на колени на каменный пол, казалось, впитавший в себя весь холод мира, долго молилась. Она не знала молитв, но слова сами собой приходили ей на ум — возможно, не слишком канонические, зато искренние, идущие из самой глубины сердца.
Выйдя из часовни, Маша встретила Эльвина.
— Мой отец очень болен, — сказала она, рассчитывая на сочувствие.
Губы Эльвина дрогнули.
— Господь знает, за что наказывает, — сухо ответил он и отвернулся.
Забравшись в кровать, Маша долго плакала. Холод, царящий в комнате, наполнил ее душу липким страхом, расползаясь по всему телу: неужели она осталась одна?!
Вампир
Дела со старухой тоже продвигались нормально. Вдове явно льстило оказываемое ей внимание. Аббат замечал, что она всегда прихорашивается перед его приходом, и эта чисто человеческая глупость его тоже весьма веселила. Однако к разговору о сэре Роджере он подходил осторожно.
— Приятно наблюдать, леди Роанна, как вы заботитесь о своей племяннице. Сразу видно, что вы души в Марии не чаете!
Вдова скромно потупила глазки, хотя он-то прекрасно знал, что для нее нет ничего дороже собственного комфорта и удовольствий. Раньше отношения между ней и племянницей были довольно напряженными, но после болезни Марии даже улучшились, хотя совсем близкими так и не стали.
— Меня очень беспокоит ее судьба, — вздохнула леди Роанна. — Вы же знаете, мой брат… Ах, мне тяжело об этом говорить… Но бедной девушке давным-давно пора подыскать хорошего мужа.
В тот вечер, в ожидании ужина, они медленно прогуливались в саду. Леди Роанна опиралась на его руку и вздыхала, должно быть, ощущая себя романтичной прекрасной девой.
Аббат тоже вздохнул ей в унисон.
— Да, найти хорошего мужа весьма непросто. Мужчины портятся, они уже не такие, как были раньше… слишком изнеженные и легкомысленные. Вот, к примеру, сэр Чарльз. Ничего не хочу сказать о нем плохого, весьма достойный рыцарь, но какой из него владелец замка?! — Аббат закатил к небу глаза, словно призывая Господа в свидетели своих слов. — Замку требуется рачительный хозяин, способный его защитить. А сэр Чарльз при первых звуках труб унесется в далекие края — и поминай как звали. Вот уже сейчас в Иерусалим рвется… Разве это надежность?..
Тетушка согласно закивала.
— А сэр Эдвард? — задумчиво продолжил аббат, продолжая перебирать ближайших соседей. — Тоже вроде бы благородный рыцарь, хотя и помельче, чем сэр Чарльз будет. И, уж простите, прекрасная дама, мою откровенность, но слишком много бросает слов на ветер. Нет, боюсь, и его не могу назвать надежным…
— Вы совершенно правы! — леди Роанна с чувством сжала локоть своего спутника. — Но что же делать? Есть ли у нас выход?!
Аббат замолчал, сделав вид, что погружен в глубокую задумчивость.
— Разве что… — начал он после глубокомысленной паузы. — Вот если бы нашелся достойный человек, скажем, из родни. И замок бы перешел не в чужие руки, и о вас самих он бы наверняка позаботился. Хотя вы, леди, еще так молоды и прекрасны, что, конечно, при малейшем желании найдете себе нового мужа.
