– Родная, я постараюсь найти его, – начал он. – Уверен, с малышом все будет в порядке…
Но быстро понял, что все увещевания напрасны. Катрина ничего не желала слушать. Слова горячо любимого супруга оставляли ее равнодушной, и сам горячо любимый супруг вдруг потерял в ее глазах все свое значение. Вдруг оказалось, что младший сын, который пока еще помещался на ладонях батюшки, куда важнее, поэтому она и слушать ничего не желала. Ей нужен был Рэйнар, причем немедленно и здесь же.
– Они согласны отдать его только в обмен на меня, – спокойно объяснил он жене.
Он ожидал какой угодно реакции, но только не той, что последовала. Катрина подняла на него красные от бессонницы глаза и горько бросила – то ли спросила, то ли просто констатировала:
– А ты очень хочешь жить, да? Для тебя своя жизнь дороже, чем жизнь сына?
Руин скрипнул зубами.
– Все-таки не хотелось бы умирать.
– И это говорит человек, который уже однажды вернулся из-за грани? Ты доказал, что способен возродиться.
– Я объяснял тебе, что тогда мне просто повезло. Случилось чудо, понимаешь? И не одно, хочу напомнить. К тому же тогда серые не знали, на что я способен. На этот раз они убьют меня наверняка.
Но Катрина ничего не желала слушать.
– Если ты не согласишься, Рэйнар умрет наверняка. У него не будет даже самого маленького шанса!
– Если я сдамся, ни тебя, ни моих детей не оставят в покое! – Арману тоже изменило его терпение, и он почти закричал. – Даже если малыша действительно вернут, никто и ничто не помешает им потом снова захватить его и убить. Это в лучшем случае. А в худшем – захватят и используют для своих целей.
– Жизнь ты называешь худшим случаем?
– То, что с ним сделают, может оказаться хуже смерти.
– Откуда тебе знать?!
– Я сужу по тем историям, которые мне рассказывал брат. Катрина, возьми себя в руки…
– Как я должна брать себя в руки? – она уже билась в истерике. – Мой сын в руках людей, которые вот-вот лишат его жизни.
– Сейчас идет речь не только о жизни нашего младшего сына, но и о благополучии старшего. Если меня не станет, его тоже могут убить. И тебя. И мою сестру. И брата.
Жена долго смотрела на него – так, как смотрят на дикого зверя, готовящегося атаковать, а не на супруга.
– А я ведь сомневалась, – сказала она после тягостной паузы; сказала очень тихо, – сомневалась в твоих словах. Ты предупреждал меня о том, что произошло с тобой там и каким ты стал после возвращения. Я не верила. Только теперь вижу, что в тебе действительно не осталось ничего человеческого.
– Мне больно слышать от тебя все это, Катрина. Пойми, ответственность за жизни всех вас, моих родных, не позволяет мне действовать необдуманно. Если б мою жизнь можно было обменять на безопасность сына, я без колебаний сделал бы это. Но я не верю. Не верю серым, понимаешь, Катрина?
– Поэтому предоставишь им убить Рэйнара?
– Нет. Я сделаю все, чтоб малыш остался жив. Если же я совершу ошибку, и с ним что-нибудь случится… Я сделаю все, чтоб вернуть его. Отдам свою жизнь и, если понадобится, душу.
Катрина выслушала его, но слова мужа ее нисколько не успокоили. Арман мало смыслил в женской психологии, но даже он сообразил, что в этой ситуации с нею лучше не спорить ни в чем. Оставив супругу в шатре, он собрал офицеров и магов на военный совет и с усилием выкинул из головы мысли о жене. Последнее оказалось не так уж и сложно. Руин давно заметил, что после возвращения из небытия он стал очень холоден, и то, что не приводило его в состояние бешенства, опасного для окружающих, вполне можно было перенести.
– Ладно, – произнес он на совете. – Этот раунд мы проиграли. Посмотрим, что будет потом.
– Куда же теперь? – спросил один из офицеров. – Среди тех серых, что еще остались в Скале, кажется, остались только рядовые исполнители. Воевать против них не имеет никакого смысла.
– Да.
– Но кое-кто из них может знать другие крепости серых. Может, стоит взять кого-нибудь в плен и допросить?
– Сомневаюсь, что это даст серьезный результат, – поморщился правитель. – Вряд ли кого-нибудь из тех, кто знает о расположении тайных баз Ордена, оставили бы здесь, фактически в нашей власти.
