— Прекрати это, — шептала она, толкая его в бок. — Прекрати подстрекать их.
— К чему?
— Ты понимаешь… они наверняка думают, что ты…
— Сутенер? — помог он ей подобрать слово.
Амбер снова покраснела.
— Нет… не говори глупости. Я не это хотела сказать. К тому же… — она осеклась. Он смеялся над ней.
— Да какая разница, что они думают? Ты едешь развлекаться, мисс Сэлл. Забыла?
— Шампанского? — вдруг появился стюард. Амбер улыбнулась: скорее всего, это устроил тоже он.
Наверное, она впервые вернулась на виллу «Каса Белла» после поминальной службы для Макса. На острове царила весна. Амбер даже забыла, как она чудесна здесь — как солнце усиливает неповторимый аромат фруктов и цветов и как все вокруг живо и насыщенно. Пять минут — и аэропорт позади, а резкий запах цитрусовых летит им навстречу.
— Амбер Сэлл, я раньше жалела тебя, когда тебя отправляли сюда на каникулы, — были первые слова Бекки, пока они ждали машину.
— Ух ты, — было все, что могла произнести Мадлен. Вишни были в самом цвету — пышные розовые и белые ветви свисали по обеим сторонам дороги. Небо над головами было кристально-голубым, на его фоне единственное облачко казалось таким огромным и белым, что хотелось коснуться его. Они изумленно раскрыли рты, когда серебристый «БМВ» остановился перед ними.
— Это за нами? — взвизгнула Бекки. Танде кивнул. Они сложили сумки в багажник и забрались в машину.
Танде скоро выехал из оживленного дорожного движения, меняя дорожную полосу, они ехали вдоль морского побережья, их разговоры не умолкали ни на минуту, а он то замедлял, то ускорял ход, а по правую сторону мирно простиралась темно-голубая гладь с искрящимися белыми гребешками волн. Взрывы смеха и разговоры на иностранных языках заряжали воздух каждый раз, как они обгоняли очередной кабриолет, и каждый пытался вырваться первым, после того как загорится зеленый свет светофоров, словно они на гонках. Город остался позади, а они стали подниматься в горы. Тугие черные кипарисы только покачивались на легком ветру, не сгибаясь. Абрикосы, груши, лаванда, мимоза… запахи смешивались со светом, струящимся через листья оливковых деревьев. Весна: все жаждало жизни.
Андреа и Лючиана уже ждали их на вилле. Бекки и Мадлен разместили в смежных комнатах. Амбер остановилась на секунду перед комнатой Макса. Стоит ли…?
— Давай займем комнату внизу, в холле, — сказал ей Танде, неся по коридору их сумки. Она кивнула и быстро пошла за ним, радуясь, что ей не пришлось делать этого.
— Ты в порядке? — спросил он, закрыв двери.
— Да. Я рада, что мы вернулись сюда — теперь, когда мы все вместе.
Он поставил сумки и подошел к ней.
— Здесь я впервые увидел тебя, — сказал он, взяв ее за запястье. Он подошел к ней ближе.
— Да, не считая того, что смотрел ты тогда только на Паолу, — сказала она, обхватив его шею руками.
— Неправда. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
— Правда. — Губы у него были сладкими и теплыми. — Как насчет остальных? — спросила она, когда он опустил ее на кровать.
— С ними все в порядке. Мы встретимся на патио через час. Все в свое время.
— Есть здесь хоть что-нибудь, чего ты не предусмотрел? — рассмеялась Амбер, играя с ним.
— Нет. — Его руки скользнули под ее рубашку. — Не люблю пускать дела на самотек. Ты же знаешь. — Тем временем его руки добрались до ее бюстгальтера. Он расстегнул его и принялся ласкать ее. Она посмотрела вдаль через комнату — жалюзи на окнах защищали их от наружной жары. Она вдруг села и расстегнула юбку, скинула с плеч рубашку и распустила волосы. Она лежала на нем, уткнувшись лицом в плечо, наслаждаясь запахом соли и одеколона на его коже.
— Спасибо за то, что предложил съездить сюда, — прошептала она, опустив ногу между его ногами. А он был слишком занят, чтобы ответить. Им редко удавалось заниматься любовью именно так — нежно, неторопливо, когда все время в мире принадлежит только им. Он наслаждался ею медленно и умело; так же, как дым от сигарет завивается в воздухе и исчезает; так, словно капля воды падает в зеркальную гладь воды. Она почувствовала удовлетворение и вдруг, наконец, успокоение.
