За последующие несколько лет он переменил множество профессий. Все его попытки узнать, что сталось с ней, оказались безуспешны. Однажды утром, почти два года спустя, он повстречал ее подругу, Надеж. Да, у Бекки все хорошо, сообщила она. Нет, она не вернется. В Зимбабве она потерпела неудачу. Чем раньше все забудут о ней, тем лучше. Брови Бекки негодующе приподнялись.
— Да откуда она знает? Я же с тех пор с ней не разговаривала. Как она посмела?
— Ну, она поступала так, как считала правильным. Были и такие, кто считал, будто тебе… нам… не следовало приниматься за это дело вовсе. Я про галерею в целом. Некоторые посчитали, что ты получила по заслугам. Забавно… в итоге мы пробудили в людях их худшие качества.
Бекки медленно кивнула.
— А что же заставило тебя приехать сюда?
— Дома проблемы. Полный бардак. Я просто не выдержал. Аделаида забрала детей к матери, в деревню. Мне стало очень одиноко. А потом мне написал Джонсон, мой брат… оказывается, у нас есть родственник, который работает в Британском консульстве, и он может оформить мне документы. Это влетело в копеечку, но зато теперь я здесь. Работаю то здесь, то там… правда, без разрешения. Зато работы вокруг хватает. А часть денег я отсылаю домой. Вот так вот жизнь повернулась.
— А что за работа?
— Ох, да всякая… Все что угодно. Убираю, мою машины, строю. Мне без разницы.
— Ах, Годсон. Как это не похоже на… былые времена. — Она беспомощно уставилась в свою чашку.
— Да, знаю. Но такова жизнь, Бекки. Иногда ты сверху, иногда — нет.
— Мне часто кажется, что все это мне приснилось.
— А ты чем занимаешься? У тебя новая галерея?
— Шутишь? Я секретарша. Это в лучшем случае. Обычно я просто готовлю чай. — У нее вырвался короткий смешок. — Работаю сейчас на одного инвестора. Уже целых шесть недель, это для меня рекорд.
— Как же так? А я думал… Я был уверен, что ты подыщешь себе другую галерею или магазин. Мне всегда представлялось, что в Лондоне у тебя дела пошли в гору. Что случилось?
— Не знаю. Наверное, потеряла уверенность в себе. Вернувшись, я не нашла ничего, что хоть как-то напоминало бы нашу деятельность. А мне нужно зарабатывать деньги. Не могу же я вечно сидеть на шее у родителей. Достаточно и того, что я у них живу.
Он кивнул.
— Да, я понимаю.
— С трудом верится, да?
— Что поделать, такова жизнь. Но скоро подвернется что-нибудь стоящее.
— Неужели? Я тоже раньше так думала. Теперь уже не надеюсь. Все, что у меня было в жизни хорошего, я устраивала сама. Никогда ничто не подворачивалось просто так, ни с того ни с сего.
— Ну, так… почему бы тебе снова не устроить что-нибудь? Самой?
Наступило неожиданное молчание. Бекки подняла глаза, словно что-то обдумывая. Уголки ее губ изогнулись в улыбке.
— Знаешь, как раз об этом я и думала с тех пор, как мы вчера столкнулись на улице. Целые сутки, и только об этом. — Она снова принялась исследовать содержимое своей чашки. — А ты?
— Что я?
— Готов снова этим заняться?
— Хм, Бекки, послушай… на этот раз все по-другому. Я здесь никого не знаю. Я, в конце концов, вообще вне закона.
— Ну, это не проблема. Нет, я серьезно. Не могу думать ни о чем другом.
— Но где мы возьмем деньги? В смысле… где, как, когда? Это невозможно.
— Вовсе нет. Я знаю, у кого можно заручиться необходимой поддержкой. Ты только скажи, готов ли ты помогать мне. Снова. — Глаза Бекки словно излучали свет. Годсон откинулся на стуле и посмотрел на нее. Восхищение, промелькнувшее в этом взгляде, не укрылось от нее. Почти четыре года она ждала такого вот взгляда. Теперь она вновь ощущала уверенность в собственных силах и готовность действовать.
— Ох, Бекки… звучит заманчиво. Ну… а с чего мы начнем? — Она его купила. Это было видно. Он вновь придвинулся к столу. — А ты не шутишь? Лучше так не шутить…
— Клянусь, нет! Не знаю, где я только раньше была. Жила здесь, как будто во сне. Ведь все так просто. У нас получится, Годсон. Получилось раз, получится и второй. О боже… я знала, что наша с тобой встреча вовсе не случайна. В ней был особый смысл.
Она вскочила, одним махом допила кофе и схватила свою сумку.
— Пойдем, пора приниматься за дело. Вот что нам нужно…
