Привезли наш ПДУ, сгрузили, а собирать некому. Хорошо, ребята-москвичи выручили. (Здесь рядом большой отряд Главмосстроя стоит.) Они после работы пару вечеров потрудились — заработали от нас приглашение на новоселье. Жаль, погода дождливая. И дом собирали под дождем.
А лозунг теперь у нас знаешь какой? «Есть Бам — Тында, даешь Беркакит!» Укладка пойдет дальше на север...
27 июля 1975 года
...Дожди льют! Со всего неба тучи сходятся и опрокидываются над нашим Центральным участком. Просушиться не успеваем. Ручьи превратились в реки, траншеи заливает, размывает дорогу. Путь дает осадку, вагоны стали сходить с рельсов. И в такую-то погоду Верка вздумала выходить замуж!
А грибов тут... Нигде никогда столько не видела, можно косить. И голубика уже синяя, поспевает.
Шьем пакеты на Беркакит. Уложили три километра...
20 августа 1975 года
...Так и свадьбу играли — под дождем. Молодых из загса везли в «Магирусе». Красивый, оранжевый, кабина — на четверых! Отдали им десятиметровку, Наташка перешла к нам, в большую комнату. По-прежнему живем «колхозом».
А знаешь, кто он, жених-то? Морячок-уборщица. Теперь на автобазе работает...
14 сентября 1975 года
...Звеносборка теперь здесь, в Тынде. Пакетов нашили на 8 километров. В среду (17-го) начнется укладка на все три направления. Опять понаехали корреспонденты, начальство.
...А мы-то до чего хозяйственные: брусники с сопок наносили целую бочку. Большую, На всю зиму хватит и еще останется. Здесь ее берут не по ягодке, а механизированно. Такими ручными комбайнами, самодельными. Грабельки и бункер. У нас комбайна нет, да нам и не надо. Мы «по ягоды» ходим для удовольствия. А «комбайнеры» — урожай собирают. Солнца теперь полно. Здесь, оказывается, осень всегда золотая...
21 сентября 1975 года
...Вода у нас артезианская, вкусная. Даже звери оценили. Один медведь — очень коммуникабельный — каждый день приходит пить воду на водокачку. Речная ему теперь не нравится. Машинист не против. Выдолбил ему колоду, меняет воду, чтобы свежая была. Рядом, на пенек, сахар кладет. Мы говорим: «Заваривали бы чай, неприлично такого гостя пустой водой потчевать». А он смеется: «Вот спрошу, какой он чай больше любит — «Грузинский» или «Цейлонский», — тогда и заварю».
Медведь его не боится: молодой, доверчивый. А главное — машинист не боится медведя...
20 октября 1975 года
...Вернулась из отпуска, а у нас — новый жилец: спит на моей кровати бабуся лет восьмидесяти — для БАМа явление исключительное. Оказалось, к Вере прабабка из Смоленска прикатила — на зятя и на стройку посмотреть.
Привезла она с собой мешок картошки, из собственного огорода, представляешь? Ей этот мешок и не поднять. Да она и не поднимала его ни разу за дорогу. Рассказывает, что на всем пути добрые люди попадались. Как услышат, что она — на БАМ, сначала дар речи теряют, а потом за мешок этот хватаются и тащат куда ей надо — в камеру хранения, к поезду, к автобусу.
Вообще-то с картошкой это она неплохо придумала. Все у нас тут есть — и мясное, и молочное, и фрукты, а с картошкой неважно, Та, что бывает, — мелкая, пятнистая, невкусная. Нажарили мы бабусиной картошки, гостей созвали и праздник в честь передовой, современной прабабки устроили. А потом Вадим попросил машину, посадил гостью в кабину самосвала и покатал по Тынде, показал все. Особенно ей наши бочки-магазины понравились. Она их сначала за «гаражи для самолетов» приняла. И ведь точно: на ангары похожи.
Девчата вручили мне пять твоих писем, заставив сначала пять раз сплясать. Я их весь вечер читала...
28 октября 1975 года
...Почему же ты не пишешь, куда вас распределяют? Неужели не знаешь до сих пор?
Здесь, в Тынде, работы все больше и больше. Строят девятиэтажки. Путь ведут и на Беркакит, и на запад по Большому БАМу — двухпутку. На восток тоже скоро потянут. А в самой Тынде путей! Сосчитать не берусь. Огромная станция будет. Узел. И сейчас с левого берега посмотришь — внушительное зрелище. Пути забиты составами. Сотни вагонов, (Железнодорожники говорят — плохо, когда забиты. Надо, чтобы оборот постоянный был.) Тепловозы новенькие, нарядные. Санитарный поезд — чуть в стороне.
